Он помнил тот день так отчетливо, будто это было только вчера.
Ничего удивительно в связи с тем, кем он является.
Он помнил, как периодически ее пальцы лихорадочно быстро набирали некий текст, черные волосы, закрученные в небрежный пучок, смешно двигались в такт отстукиванию пальчиков, а когда она замирала, на лбу узкого лица с мягкими чертами проступала хмурая складка.
Она казалась девочкой, каких много. Той, мимо которой в толпе пройдешь и не заметишь. Совершенно отличающаяся от тех, кого он предпочитал выбирать в партнерши на одноразовый секс, но отчего-то сразу привлекшая его внимание.
Прежде чем к ней подойти, он внимательно наблюдал за каждым движением. За тем, как она, прикусив губу, о чем-то думала, время от времени поерзывая на стуле, за каждым поворотом головы и движениями гортани при глотке кофе из бумажного высокого стаканчика.
Он ее изучал.
Методично, расчетливо. И в то же время представлял, как будет осыпать поцелуями ее бронзовую, загорелую кожу, пробовать ее на вкус. Как будет брать ее тело. Жестко и бескомпромиссно. Упиваясь громкими выкриками при ударе его бедер о ее, и наматывать черные волосы на кулак, пропуская непослушные пряди сквозь пальцы, и снова наматывать, принуждая запрокидывать голову и еще громче стонать. Как в кульминации оросит ее узкую спину своим семенем, а после — расставание, как закономерный итог.
— Добрый вечер, — звонкий голос официантки прервали нахлынувшие воспоминания. — Уже определились с заказом?
— Двойной крепкий черный кофе и счет.
— Это весь заказ? Может, желаете что-нибудь в дополнение? У нас сегодня вкусные булочки с джемом. Очень... свежие.
Фрейзер поднял взгляд на девушку, беспристрастно оглядывая ее сверху вниз.
Разве он был похож на того, кто предпочитает есть простые булочки с джемом?
— Я вас поняла, — улыбка официантки стала натянутой. — Двойной... Черный кофе. Да, конечно. Но вам… эм, придется немного подождать. С кофе-машиной какие-то неполадки, мастера уже вызвали.
Он равнодушно посмотрел в сторону барной стойки, где с ноги на ногу нервно переминался бармен, настороженно поглядывая на него и сочувственно ― на официантку.
— Я подожду.
Проследив за стремительно шагающей от него девушкой, невольно задержался на подергивающейся в такт шагам короткой светло-русой косе, перевел взгляд на все еще пустой столик. Их столик. Вновь мыслями возвращаясь к тому самому дню, что стал точкой отсчета.