— Тебя хотели отравить через
воду?
— Похоже на то. Могли подсыпать
что-то в стакан или в графин. А кто — попробуй пойми: когда мы с
тобой вернулись, тут толпились практически все гости.
— Железный человек не мог принести
яд?
— Медбот проверяют.
Мира пыталась понять, зачем
преступнику было покушаться на студентку: она не князь, богатого
наследства никому не оставит. Правда, без неё людям будет сложно
общаться с Тьолом. Это значит — убийца хочет сорвать экспедицию,
заставить яхту повернуть домой? Боится, что у них получится найти
Рину?
Кто мог пронести на судно
сильнодействующий яд без цвета и запаха? Мира хлопнула себя по
коленкам:
— Матушка Устина! Пузырьки,
скляночки, белладонна — вот чьих рук дело!
Она засобиралась докладывать о своих
догадках, но стоило накинуть халат поверх пижамы, как Тьол
защёлкал:
— Что-то упало. Тяжёлое и мягкое.
Они вместе выскочили в светлый
коридор, Мира тут же обогнала осьминога. Яхта по-прежнему неслась
по морским просторам, ярко горели фонари. В их свете на палубе
чёрным кулём лежало тело в бесформенной хламиде. Головы у него не
было, и дорожка из тёмных пятен тянулась к борту.
Липкий ужас сковал ноги:
целительница. Стоило о ней вспомнить, и она умерла!
Тело стало ватное — в обморок бы не
упасть. Зато подоспевший Тьол при виде мёртвой не изменил окраски,
уточнил:
— Голова ведь уже не отрастёт?
— Нет.
— Акула сюда не запрыгнет.
Получается, откусил другой человек? Опасная особь находится на
корабле?
— Где ещё, кругом — море.
— Мы обычно чувствуем агрессивность в
воде. В воздухе так не получится, но ведь у вас меняется лицо,
биение сердца?
— Буровой всех уже прогнал на
детекторе правды по экспресс-методу, а теперь допрашивает подробно.
Не знаю, есть ли толк.
Мира несколько раз вдохнула ледяной
воздух, чтобы успокоиться. Смартик перед сном она сняла, не
позвонить. Побрела обратно по коридору, стала перед первой же
дверью. Открыл Владик. Смотрел он, как всегда, куда-то вбок, а на
щеках блестели две дорожки от слёз.
— Что с тобой? — Мира попыталась
схватить мальчика за плечо, тот увернулся.
Вслух сказал только:
— Дядя испу’ался.
Но мысли Владика буквально
кричали:
— Он бежал от меня! Поскользнулся,
упал. Ему надо сказать, чтобы не боялся!
— Да кто, кто испугался? — Мира
ничего не понимала. — Где ты его видел?
— Сон. Во сне.