— Нельзя живым отдавать? —
переспросила Мира, чувствуя, как кончики пальцев снова немеют.
— Да, придётся тебе поработать. Из
каюты ни ногой, не заставляй меня блокировать дверь.
Полковник поднялся и вышел, на ходу
потряхивая головой в такт своим невесёлым мыслям.
«Поработать?» Он имел в виду —
умертвить Тьола? Ну уж нет, не раньше, чем они найдут Рину. Да и
тогда наверняка удастся что-нибудь придумать, а если повезёт,
происшествие с сектантами все подзабудут, и несчастного свидетеля
можно будет отпустить домой. Во всяком случае, расследование надо
закончить самим.
Выждав десять минут после ухода
полковника, Мира выскочила в коридор. Через пару секунд зажёгся
свет, она пробралась к первой от выхода двери. Владик открыл не
сразу, и стоило гостье переступить порог, потащил её через всю
каюту во встроенный шкаф, где висела одежда. Только когда
деревянная панель задвинулась и они остались в полной темноте,
шепнул беззвучно:
— Никто убьёт тебя. Идёт по
следам.
Находиться со странным, больным
подростком в замкнутом пространстве стало жутко. Хватило бы сил у
Владика задушить князя? Неизвестно, на что способен сумасшедший.
Как он сказал? «Папе сейчас лучше, ничего не болит. И Зулус
ждал».
Слышалось, как с другой стороны
стены, в смежной каюте, ходит и кашляет Доргомилов. Преодолев
слабость в коленках, Мира тихонько спросила:
— Ты встретил прошлой ночью дядю, это
был Ашар? То есть Пантелеймон?
— Дядя помогал папе. Да. Заметил
меня, побежал.
— Ты выходил в коридор?
— Нет. — Судя по движению воздуха,
Владик энергично замотал головой. — Сон.
Мира вдруг как наяву увидела
перекошенное ужасом бледное лицо с приглаженными усиками, мужчина в
кальсонах перебирал позади себя руками, хватаясь за леер, и
отползал вбок. В воздухе висел резкий и будоражащий запах
крови.
Картинка внезапно сменилась: огромная
башня уходит вверх, она покрыта ковром оранжевых актиний. Каждый из
подвижных цветов колышет в потоках тонкими лепестками, и стены
переливаются, словно огонь. Маленькие рыбки прячутся среди
зарослей, манят вкусом, только вкус чувствуется не на языке, а на
кончиках пальцев.
Видение снова поменялось: небольшая
комната без окон, в щели между досками сочатся скупые лучи. Всё
помещение заставлено ящиками, они укрыты вытертыми медвежьими
шкурами. Один ящик перевёрнут, из него высыпались диски для
медицинского анализатора. А металлическая коробочка под ними — явно
робохирург американской модели, на корпусе логотип фирмы «SabLi»,
расправивший крылья мотылёк. В луче водят хороводы пылинки, но на
пороге слышны мягкие шаги доктора Дэниэла — значит, пора прятаться
под шкуры.