Доминия - страница 48

Шрифт
Интервал


Тьол побледнел, принялся на двух щупальцах расхаживать по дну, подогнув остальные.

— Или вот наяву ползу по комнате, пол дрожит от шагов, и я понимаю умом: меня не тронут. А руки хватаются за любую щель и норовят втянуть туда тело, чтобы сидеть тихо-тихо и никто меня никогда не нашёл. Я знаю — это не выход, верная гибель, борюсь с руками. Но часто они оказываются сильнее.

Осьминог забеспокоился, поворачиваясь то в одну, то в другую сторону. Проворчал:

— Нет, нет, не работает эта ваша психо-чего-то-там, только сердца разладились.

Его щупальца вразнобой закручивались обрубленными червяками, Тьол хватал непоседливые конечности и прижимал ко дну.

Теперь Миру переполняло чувство стыда за свои мелкие тревоги рядом с таким страданием. Осьминогу-то помочь никто на яхте не сможет, даже понять до конца, как он переживает, люди не в состоянии.

Откинув люк, Мира сунула обе ладони в воду, вздрогнув от холода. Тьол робко потянулся к ним — и обвил щупальцами. Минуты две присоски с любопытством изучали кожу, потом он выпустил воду через сифон, словно вздохнул:

— Да, так лучше. Вот это хорошая как-её-там. Но ты ведь замёрзла, иди грейся.

Щупальца соскользнули, и Мира вынула руки. Пожалуй, для неё сеанс мозгокопания окончен. Как и все будущие сеансы.

Ольга сидела со слезами на глазах, собрав пальцы перед грудью в замок. Она выдавила:

— Какие же вы милые! И почему нам не преподавали психологию октопусов? Я бы очень хотела провести терапию, ведь он действительно может заползти в опасное место и погибнуть.

— Вы поняли наш разговор? — удивилась Мира. — У вас есть ниетта?

— Да, — кивнула Ольга. — Его светлость настояли на вживлении, чтобы я могла полнее контактировать с Владиком. Из этой затеи ничего не получилось: Владик не хотел общаться со мной таким же способом, как с отцом.

Миру настигло странное ощущение: словно отходишь подальше от беспорядочного нагромождения точек и кружков — и вдруг фигуры складываются в лицо. Она тихо спросила:

— Ольга, вы упомянули мотылька под медвежьими шкурами. Откуда этот образ?

Куратор пожала плечами:

— В голову нечаянно пришло. Когда-то баловалась стихами, знаете, метафоры, синекдохи. Сейчас уже не пишу, так, иногда.

— А вы, когда жили в усадьбе князя, не бывали в домике за конюшнями?

— Нет. — Ольга махнула рукой. — Его всегда закрывали, а после того трагического дня вообще оцепили. Я, собственно, и не интересовалась, что внутри.