— Мира, зачем столько отчаяния? Не
надо становиться акульим обедом до того, как тебя съели. Можно твои
раны?
От морской воды царапины на щеке и на
запястье защипали, потом стало легче. Обработав и пострадавшую
ногу, Тьол пробормотал: «Одни осколки здесь, надо гармонизировать
пространство», достал что-то из-под мантии, принялся тихо
звякать.
— Зачем ты стукаешь? — удивилась
Мира.
— Музыка успокаивает, — ответил
осьминог.
Он держал между пальцами какие-то
бусины, мерно вращал их, сталкивая.
— Что там у тебя?
Ей протянули кругляши: да это
жемчужины! Прекрасной формы, абсолютно ровные, идеального тёмного
цвета с золотистыми и сиреневыми оттенками.
— Откуда?.. — Мира задохнулась. —
Нашёл в «чёрных бабочках» и ничего не сказал?!
— Ты просила большую, — заметил он. —
А маленькие я оставил для молитв Течениям, подходящие форма и
звучание.
Схватив жемчужину, Мира зажала
драгоценность в кулаке и потрясла им:
— Понимаешь, что мы можем выкупить
дельфина? И за проезд заплатить!
— Ты сможешь спастись? Радостная
новость. Но мне слишком сложно тут ходить, прости, остаюсь.
Мира подобрала бутылку с широким
горлышком, в сомнении перевернула, вылив пару капель мутной
жидкости.
— Если ты куда-нибудь залезешь, я бы
могла понести.
— Тогда положи этот сосуд.
— Он в три раза меньше тебя! Ладно,
попробуй.
Осьминог сначала проник в бутылку
щупальцами, затем втянул дынеобразную голову, отжимая из себя воду.
Через пару минут Мира поняла, что зря его недооценивала.
— Какой отвратительный вкус! —
раздалось сдавленное.
— Ну а что, ты думаешь, получается из
плесневелого риса? — Мира пожала плечами.
Для бутылки нашлась и крышка,
распластавшиеся по стеклу присоски смотрелись комично. Сколько Тьол
протянет без дыхания, минут десять?
Мира оглянулась в поисках второго
выхода. В углу стоял щит из досок, за ним оказался узкий лаз,
которым явно часто пользовались, — картонные коробки под ногами
были утоптаны. В конце его темнела запертая дверь, но первый же
удар плечом вышиб преграду.
Следующая комнатушка тонула в дыму,
вдоль стен на тряпье сидели худые мужчины. Они не удивились
появлению девушки с бутылкой, полной осьминога, проводили её
отрешёнными взглядами. После длинного извилистого коридора Мира
откинула занавесь из стеблей бамбука — и снова оказалась на
рынке.
Пахло несвежей рыбой, сквозь шум
торговых рядов явственно прорезалось жужжание: дроны ищут беглянку,
на открытое место лучше не выходить. Раздался грубый окрик: