– Как ты думаешь, что мне мешает убить тебя прямо здесь? – Я вижу, как его губы растягиваются в легкой усмешке. Он словно кот, который видит мышь, знает, что она никуда не денется, и сейчас просто хочет с ней порезвиться, напугать до смерти, чтобы потом съесть. – Твой труп нигде не найдут, папочка будет расстроен или даже в ярости. Или нет? Скажи мне, Арина… – Склоняется еще ближе. – Твой папочка любит тебя?
Смотрю на него, но не могу вымолвить ни слова, мне слишком страшно. Не желаю разозлить его еще больше, почувствовать на себе еще больше гнева.
– Отвечай!
– Н-не знаю… – хрипло произношу я сквозь пересохшее горло.
– А хочешь, я сам отвечу на этот вопрос? – холодно говорит Клим. – Твой папочка – истинный сукин сын, который ради своей выгоды отдает свою младшую дочь за сына богатого банкира, который славится своими изощренными вкусами. Полиция закрывает на все глаза, ведь папочка хорошо им отстегивает. И твой отец тоже решил воспользоваться хорошими связями, отдав свою дочь садисту.
На его губах улыбка. А мне хочется плакать. Клим все знает, скорее всего, знал с самого начала и знает, зачем я тут.
– Поэтому открою тебе глаза, Арина, – шепот – словно приговор. – Твой папочка никого не любит, кроме себя.
И тут мужчина отпускает меня, отходя. Ноги меня не держат, и я падаю прямо на пол. Ничего не вижу, слезятся глаза, и мне нечем дышать. Меня всю трясет, а он стоит передо мной и смотрит, возможно, даже наслаждается тем, что родная дочь его заклятого врага валяется у его ног.
Все передо мной расплывается, я вижу только его массивные ботинки.
– Говори мне, зачем пришла, и проваливай, – наконец-то Клим бросает мне.
Я больше не хочу его помощи. Уже не знаю, что будет хуже: быть во власти мужа-садиста или в его власти. Он такой же моральный урод, который тоже ненавидит меня.
Я поднимаюсь. Ноги дрожат, однако я не буду говорить то, о чем хочу, валяясь у его ног. У меня есть гордость.
В моем сознании будто что-то переключается, мне словно становится нестрашно. Что может быть еще хуже? Мой последний шанс провалился с треском. Больше мне ничего не поможет.
– Я хочу, чтобы вы выкрали меня, не дали совершиться свадьбе, – смотрю на него, в этот раз я выдерживаю его взгляд. – Вы правы, я знаю, кто мой жених. Садист, я видела, сколько бедных девушек умирали, проведя с ним ночь. Но моего отца это не останавливает. Он хочет этой свадьбы и, значит, моей смерти. Вы единственный, кто может мне помочь, тот, кто поможет сбежать и скрыться, потому что отец боится только вас! А сейчас я понимаю, что это невозможно, и я зря пришла сюда.