— Игорь… Его зовут Игорь.
— Ебушки-воробушки. А фамилия какая у мальца нашего, помнишь? – затаила она дыхание и посмотрела на малого в машине.
— Конечно, помню: Авдеев…
— Авдеев Игорь… Звучит!
— И звучит, и выглядит! Давай, Марусь, хватит. А то и правда дети услышат!
Маруська театрально закатила глаза, показывая, что думает по этому поводу.
— Слушай, – вскрикнула она так, что я дёрнулась от неожиданности, – это что получается, вы обменялись телефонами?
Опять румянец коснулся моего лица. Что-то я сегодня слишком часто краснела, надо с этим кончать. Так стремилась поскорее сбежать, что открыла переднюю дверь автомобиля, намереваясь упасть вовнутрь. Но, похоже, подругу это особо не заботило.
— Почти, я записала его номер и обещала позвонить, когда детвора закончит с уроками.
— Ну-ну, ай, молодец мужик! И в открытую сам номерок не попросил, и можно считать, что он у него уже в кармане!
— Ну… я же всегда могу скрыть номер и позвонить с неизвестного, – промямлила я.
Подруга уставилась на меня, словно на полоумную.
— Ты что?! Зачем?!
Хлопнула в порыве злости дверью так, что дети подскочили и посмотрели на меня вопросительно. Помахав им руками, заверила, что случайно, и подошла ближе к Маруське.
— Марусь, хотя бы потому, что он женат! Потому что наши дети учатся в одном классе! Потому что я тоже была замужем…
— Была!
— Но он же не был! То есть он все еще женат!
— Ой, это поправимо! Мне кажется, между ними уже давно завял цветок страсти. А ты у меня вон какой цветочек. Цветешь и пахнешь!
— Маруся! Не смешно! – оборвала я ее речь.
— Ой, ну, знаешь, тебя явно высшие силы лишили чувства юмора! – она обиженно надула губы.
— Если человек лишен чувства юмора, значит, было за что! – огрызнулась я.
— Скучная ты…
— Ты права, скучная и без чувства юмора, зато с чувством собственного достоинства. Он, конечно, мужик шикарный, да не мой!
— Ладно, не злись! – состроила она моську, и я не устояла – улыбнулась.
— Марусь, поеду. Детям еще домашку писать, а я действительно гладкой займусь что ли.
— Ага, кудри накрути утюжком, – лукаво улыбнулась она, намекая, что встречи с Игорем сегодня не миновать.
— Маруська!
— Все-все, молчу! – подруга демонстративно закрыла на замок губки и, продолжая улыбаться, потопала к своему автомобилю.
Вечер приближался, словно намеренно мучительно долго. Честно признаться, я уже все губы искусала от волнения. Вернувшись домой, детвора разместилась в детской и усердно принялась за уроки. Пока они грызли гранит науки, я не заметила, как переделала львиную долю домашних забот. Стирка, глажка, уборка. Застала себя на том, что добралась до окон.