Мне казалось, что мир устроен, как матрешка: меньшая вкладывается в бо́льшую. И так – до бесконечности… Точно так же и измерение вкладывается в измерение.
Когда я начала рисовать, учителя говорили, что мои рисунки слишком «засорены», ведь даже небо я рисовала заселенным разными существами. Ну что тут поделаешь, я так чувствовала. Поэтому меня и выставили из художественной школы…
Ощутив эту вселенскую перенасыщенность, я стала думать, где бы найти место, чтобы побыть там одной. Довольно странное было желание. Монастырь? Но во мне было слишком много плотского. К тому же там нужно вставать в четыре утра…
Позже – почти что сейчас! – я поняла, что могу жить и наслаждаться только в… своей голове, то есть – в воображении. По крайней мере, туда не проберутся люди с бокалами шампанского в руках. Конечно, если я сама их туда не впущу!
Все мои действия и участие в активной общественной жизни заканчивались бегством. Возможно, поэтому я попадала во все западни, которые встречались на моем пути. Я давно обратила внимание на такой вот парадокс: те, кто пытаются сбежать, всегда оказываются пойманными именно на тот крючок, от которого пытались уберечься!
И все же, я думаю, этот дом не западня. Хотя очень на это похоже.
Он расположен на окраине маленького предместья, за ним – чудесный лес, а чуть в отдалении возвышаются горы с вечно белыми вершинами.
Когда я думаю о том, как очутилась тут – в этой стране, в этом доме, у этого леса, – именно тогда и приходит в голову то, о чем я уже говорила: лифт открылся, ход планет нарушился, самая маленькая матрешка упала, разбилась, из нее вылетел гусь, из гуся выпало яйцо, из яйца – иголка. Иголка упала в стог сена.
Все просто.
Иголка – это я…
На верхнем этаже, в моей комнате есть все необходимое: туалет и ванная, кухонный уголок со всеми техническими прибамбасами, которые сами варят кофе, моют посуду, разогревают ужин (если, конечно, я не ем внизу), спальня с огромной кроватью и окном во всю стену, из которого видны лес и горы. Моя обитель – единственное современное, что есть в этом доме. Мсье Паскаль организовал все это для меня, как только увидел, что я приехала в рваных джинсах, с одним чемоданом в руках и с тремя колечками в ухе. Мне не пришлось ему ничего объяснять. Это меня вполне устраивает, иначе бы не выдержала и снова сбежала.