Она начала двигаться сразу быстро, стараясь ощутить Рона каждой клеточкой своего тела. Нагнулась, приникая к Батлеру грудью, и Рону пришлось придержать её за бёдра, чтобы она не соскользнула. Они двигались навстречу друг другу как бешеные, а Жозефина, нащупав губы Рона, тут же проникла между ними языком, завершая это яростное слияние.
Рон дёрнулся в последний раз, и тут же Жозефина шумно вздохнула и обмякла. Рон качнул бёдрами ещё несколько раз, пока Жозефина не упала Батлеру на грудь.
Какое-то время оба не могли говорить. Рон крепко сжимал льнущее к нему хрупкое тело.
— Я тоже тебя люблю, — прошептала Жозефина, будто услышав его мысли, и Рон сжал её ещё крепче. — Тебе больно?
Рон усмехнулся.
— Всё уже прошло, честно.
Жозефина подняла голову и обеспокоенно посмотрела ему в глаза.
— Теперь ты будешь считать меня инвалидом? — спросил Рон.
Жозефина пожала плечами.
— Ты просто не представляешь, как ты меня напугал… — ответила Жозефина.
— Ты говорила.
Жозефина кивнула и снова опустила голову ему на грудь.
— Жозефина… — позвал её Рон, и Жозефина чуть приподняла голову. — Я хотел сказать… как был рад, когда увидел тебя там. Но, наверное, не найду слов.
Жозефина неловко улыбнулась.
— Я не думала об этом. Просто… просто должна была.
— Если когда-нибудь ещё такое повторится… Ты придёшь снова?
Жозефина напряглась на секунду, а затем кивнула.
— Обещаю. Что бы ни было между нами.
4. ГЛАВА 4. Муки, в том числе совести
Следующая неделя стала для Жозефины новым кругом Ада.
Она едва успела немного смириться с мыслью о том, что их отношения с Батлером всегда были и будут достоянием общественности. Едва поверила в то, что в них есть что-то большее, чем просто секс работодателя с секретаршей.
Она могла бы поклясться, что, когда прорвалась к Рону в больницу, в глазах того были радость и облегчение, и эта радость наполнила каким-то новым, невесомым и тёплым чувством её саму. Она была нужна. Ни как ночная подстилка, и ни как подставное лицо для эрханцев. Нужно было не её имя и не её тело — нужна была она сама. И она в самом деле могла сделать то, в чём нуждался Батлер в тот момент.
Ту неделю, что она провела в больнице, Жозефина купалась и тонула в тепле глаз, смотревших на неё. Она казалась самой себе такой живой, какой не была уже несколько лет.
Всё оказалось проще. Появление Дезире походило на ведро холодной воды, вылитой за пазуху, и уже по дороге домой Жозефина медленно, но ясно осознавала, что была лишь кратковременной заменой женщине, которую Рон на самом деле ждал.