Это заставило насторожиться. Неужели они ушли недалеко? И
поэтому путь так метался? Не думаю, что Зейн обрадуется, увидев
меня, еще и с приветом от своего слуги. Да и Эхо пошел немного в
другую сторону.
Следующие пару часов, я старался аккуратно и незаметно, прячась
в траве, разобраться в источнике запаха, и вскоре забравшись на
очередной холм увидел и причину. Весьма знакомую причину.
— Ну и как я теперь узнаю, предали вы меня или нет? — проговорил
я, скидывая мешок с вспотевшей спины, усаживаясь на него и смотря
на тлеющие развалины Степного. — Зато стало ясно, где я
нахожусь.
С этой стороны я Степной еще не видел, но осмотрев местность,
понял, что нахожусь просто с другой стороны от тех ворот, через
которые мы пришли. Заодно стало понятно, почему город был
расположен тут, а не как Прешбург, чуть дальше Колыбели.
Очень удобная позиция и река, протекающая впереди, закрывали и
защищали практически половину Степного естественной преградой. Что
правда не помешало ему быть сейчас почти полностью разрушенным,
словно рука великана-ребенка сломала построенную из кубиков
игрушку. Стена с этой стороны была гораздо ниже, чем со стороны
степи. Забавно, что вытекала она как раз из Колыбели, я даже не
знал, что такое возможно.
Гоблины и Зейн, а может и без него, взяли город, переправившись
через реку и сожгли его полностью, разрушив почти все стены. Я даже
сначала не хотел заходить внутрь, но любопытство и желание узнать,
что стало с обителью Павших переубедило.
Вопрос по тому, как перебраться через реку, показал, что я был
не прав. Гоблины не атаковали с этой стороны, а немного подумав и
посмотрев, как двигается река, я понял, что ничего не понял. Мы не
переправлялись через реку. И гоблины. Так какого хрена тут река мне
мешает?
Преодолевать водное препятствие вплавь, я не собирался, нет у
меня таких сил, и пусть тут всего двадцать метров, но мне их за
глаза, с одной рабочей рукой, поэтому матерясь на всё хорошее и
плохое я пошел вдоль реки, ища возможность переправиться, и спустя
пару часов, остановился пораженный открывшемуся виду.
Гоблины не переходили реку. И я не переходил реку. Потому что
вся река, текущая из непонятного места, исчезала в еще более
непонятном месте — огромной дыре метров двести в диаметре и
глубиной с километр не меньше, то, что было в низу рассмотреть было
невозможно из-за тьмы. Свет туда не проникал.