Вот настал июньский вечер.
Ждёт Данилка новой встречи,
В дом вернувшись со двора, –
Домовому быть пора.
…С ним когда-то Шалопай
Подружился невзначай.
Был щенком тогда наш пёс
И зимой, чтоб не замёрз,
Жил с хозяйкою в избе
С благодарностью к судьбе.
Как-то ночью он проснулся,
По-собачьи потянулся,
Разыгрался аппетит.
Видит: чугунок стоит.
Вылез пёс из-под кровати:
– Макароны! Вот как кстати!
Из угла же, будто шмель,
Прожужжало: – Вермишель…
Но делиться нет резона,
Пёсик тявкнул: – Макароны!
Все мои! Пошёл отсель!
Снова слышит: – Вермишель.
– Это кто же тут жужжит? –
Шалопайка говорит.
Видит: человек курьёзный,
Весь в шерсти, а взгляд серьёзный.
Это он гудит, как шмель?
– Здравствуй, дядя Вермишель!
Я щенок, живу вот здесь,
Можно макароны съесть?
А лохматый стонет стоном:
– Где ты видишь макароны?
В макароны можно дуть
Иль соломинку воткнуть,
В вермишели дырок нет.
Понял, в чём тут весь секрет?
…Так дружить они и стали,
Вместе ночи коротали…
С тех далёких зимних пор,
Хоть давно ушёл во двор,
Пёс с Дымушей дружбу водит,
Время свидеться находит.
И Данилку прошлым летом
По большущему секрету
Познакомил с домовым –
Духом добрым и ночным.
…Даниил сидит, зевает,
Домового поджидает.
Вот уж сумерки сгустились,
Звёзды в небе появились,
Тишина со всех сторон
Навевает сладкий сон.
Тут Дымуша и явился,
Будто бы во сне приснился.
Бархатной своей ладошкой
Даню приласкал немножко
И на ушко прошептал:
– Я тебя так долго ждал…
И Данилка в полудрёме,
В нежной сладостной истоме
Потянулся, сон гоня:
– Плохо было без меня?
– Плохо? – домовой сурово. –
Да не то, пожалуй, слово.
Без тебя хозяйка ведь
Не старается иметь
Ни конфет и ни печенья,
Ни халвы для угощенья…
А вчера тебя ждала –
Ну чего не нанесла!
Отгулял за целый год,
Даже приболел живот…
А потом уже Дымуша
В тишине Данилку слушал –
Было так им хорошо!
Незаметно час прошёл…
Ночи летом коротки,
Словно зимние деньки.
Расставаясь, доможил
Даниилу предложил:
– Хочешь, я приду в твой сон,
Чтобы был счастливым он?
А потом, когда проснёшься,
Вспомнишь сон и улыбнёшься.
…Гладил домовой дитя,
Радовался не шутя:
«Вот ведь славная утеха!
Хорошо, что он приехал!»