— Убей еретика... убей...
Паолина не шевелилась. Космодесантник ходил по комнате,
прикасаясь к витринам и продолжал бубнить. Он двигался медленно, с
трудом удерживая равновесие.
Бормотание воина прервал оживший вокс.
— Именем священной Инквизиции объявляю всех находящихся здесь
еретиками, пособниками Разрушительных Сил и предателями Императора.
Я, Аркелус Святов, инквизитор Ордо Еретикус, требую сложить оружие
и принять наказание смиренно!
— Предатели Императора?.. Предатели Императора?! Преданные
Императором! Оставленные Им!
Громкий крик мужчины, настоящий боевой рёв заставлял дрожать
осколки колбы. Магистр Чезаре почувствовала, как наконец сработали
метаболические импланты в её груди. По артериям и венам побежал
дикий коктейль из препаратов. За минуту эта смесь заставляла ходить
даже смертельно раненых гвардейцев.
— Возглавляемые скорбящим Луперкалем!
Губы совершенной формы складывали звуки Высокого готика в
историю древнего предательства. Десантник всё быстрее и чётче
двигался, словно подбадривая себя обвинительной речью.
Паолина не шевелилась, понимая, что её спаситель впал в безумие.
И в своей колбе оказался не просто так. Великий воин и великий же
предатель. Космический десантник Хаоса. И магистр оказалась заперта
с ним.
Где-то за стеной раздался приглушённый взрыв. Верные Империуму
воины ломились в хранилище. Паолина стиснула зубы и сосредоточилась
на импланте в груди. Маленький сосуд, прикреплённый к сердцу, снова
впрыснул в кровь хитроумный состав. Пятнадцать секунд, и даже
ауспекс не найдёт в ней признаков жизни. Она потом побеспокоится о
побочных эффектах от двух несовместимых веществ, курсировавших по
ее кровеносной системе.
«Лишь бы удержаться в сознании».
Мир вокруг нее затухал, терял чёткость. Где-то позади магистра
что-то грузно упало на пол. А следом за падением последовал взрыв.
Ударная волна перевернула тело Паолины и бросила к стене.
Женщина чувствовала, что лежит на чём-то мягком. На ком-то.
Смесь в её крови парализовала тело, она не могла даже скосить
глаза, чтобы рассмотреть детали.
— Я слышу, что ты жива. Не смей мне помешать.
Едва слышное шипение космодесантника Хаоса почти перебороло
действие химии. Паолина не смогла бы ему помешать при всём желании.
Сквозь рокритовую пыль она видела три силуэта, подсвеченные
неверным дёргающимся светом.