Этими посторонними могут быть сантехники, корреспонденты,
проверяющие из Налогового Департамента, конгрессмены, да мало ли
кто еще, но в этот раз это были ни те, ни другие и ни третьи. Слава
Богу, в эти помещения таким визитерам доступ перекрывали
военные.
Профессор Бахтар смотрел на людей в масках, что бегали внизу и с
внутренней радостью думал о том, что слава всем законам физики, что
это не гангстеры, а всего лишь санитарная инспекция, борцы с
крысами и мышами. Согласитесь, что в физической лаборатории,
занимающейся фундаментальнейшими вопросами строения материи нет
места ни крысам, ни мышам.
А эти твари, ну мыши, считали иначе.
Не далее, как три дня назад одна из них чуть не сорвала ключевой
эксперимент, перегрызя освинцованный кабель. Хорошо, что это
вовремя успели заметить и отменить старт.
«Наука, наука... – подумал профессор. – Что бы мы без неё
делали? Без химии, без физики…»
Настроение его было несколько самодовольным. Честно говоря,
Наука, та самая, что с большой буквы, кормила не только
Человечество, но и его самого… Иногда он честно удивлялся, как это
ему удалось так хорошо устроиться – он получал деньги за то, что и
сам с удовольствием делал бы бесплатно – удовлетворял собственное
же любопытство! Хотя в такое время, когда на выигрыш в гонке двух
систем бросались колоссальные средства, это было не удивительно.
Почти наверняка где-нибудь в России сейчас стоял свой профессор и
также смотрел на приборы. Разница была, возможно, только в том, что
тамошний профессор наверняка был коммунистом, а он сам оставался
вне политики… Президенты приходят и уходят, а Физика остается!
Сейчас шла гонка с Советами, в которой от его лаборатории ждали
только выигрыша. Проигравшего хоронила История. Та самая, что с
такой же большой буквы, как и Наука. И именно за это, а не за
удовлетворения личного любопытства ему платили.
Профессор вспомнил недавний репортаж с поверхности Луны,
проведенный американскими астронавтами. Тоже ведь Наука, только что
с того достижения?
«Луна, Луна… Подумаешь. Постояли там одной ногой и что? Если тут
у меня получится, то никакая Луна с этим и рядом не встанет…» Мысль
эта не была лишена малой толики высокомерия. Он-то отлично
представлял, что будет в случае успеха для США и всего Человечества
в целом, да и персонально для него тоже, и потому раздражался.