- А Вы?
- А я не хочу ни с кем общаться.
- Это намёк? - в его голосе слышалась усмешка.
- Нет, просто Вы спросили, а я ответила.
Какое-то время мы ехали молча. Потом Гордееву позвонили.
- Да, - голос стал жёстким, властным, я даже взглянула на мужчину, чтобы заметить метаморфозы.
И действительно, они произошли не только с голосом, черты лица заострились, взгляд стал жестче, суровей. Линия челюсти тоже стала жестче. Даже не знаю, как это объяснить, сейчас он напоминал хищника на охоте. И от такого зверя хочется держаться подальше, иначе у жертвы просто нет шансов.
- Понял, - выслушав оппонента, ответил он. - Руслану скажи, пусть завтра подъедет. Тебя тоже жду.
Он кладёт трубку.
- Все в норме? - интересуется водитель.
- Да, - отрезает мужчина, хотя по нему и не скажешь, что то, что ему сказали, его не задело.
Машина остановилась у моего подъезда, и я потянулась к ручке, чтобы открыть дверь.
- Не спешите, - мою руку накрыла тёплая мужская ладонь.
Тем временем из машины выскочил водитель, и обогнув капот, открыл мне дверь. В ту же секунду рука Гордеева исчезла.
- Спасибо, Вячеслав Борисович.
Я вышла из машины, приняв помощь водителя в виде протянутой ладони. И поспешила в подъезд.
Чтобы не оставаться в новогоднюю ночь дома, я предложила Валерии поменяться. И так в утреннюю смену с одиннадцати до шести выйдет она. К четырём к ней присоединится Андрей, ну а я приду к десяти и останусь уже до последнего клиента.
Как-то грустно, раньше все праздники мы проводили с Яной. А в этом году её День рождения и вот теперь Новый год она празднует без меня. Наверное, вот так отпустить ребёнка – это самое сложное. "Отрезать пуповину", позволить ей жить так, как ей хочется. Не шантажировать её своим одиночеством. И я стараюсь, очень стараюсь...
Утро тридцать первого наступило поздно. Проснувшись в девять, я смогла ещё раз заснуть. И вот сейчас уже начало первого. Спешить мне некуда. Готовить тоже ничего не нужно. В квартире порядок, бардак даже наводить некому. Нет, однозначно нужно завести кошку. Делаю бутерброды и наливаю бокал вина. Устраиваюсь перед телевизором и смотрю бессмертную "Иронию судьбы".
Мысли то и дело возвращаются к Гордееву. Не понимаю этого мужчину. Куда-то ведь он ехал, зачем тогда подвозил? Он же полностью в другую сторону ехал. И этот жест, когда словно удерживая, накрыл своей рукой. Слов ведь было бы достаточно. А на следующий день снова был предельно вежлив и вёл себя как всегда. А точнее, словно и нет меня рядом. Хотя, чему удивляться, мы для таких, как он – невидимки... Но с другой стороны, он ведь все замечает и помог тогда, хоть я ничего и не сказала, и не проехал мимо, узнав...