- Спасибо, - она говорила тихо, совсем тихо. А потом начала медленно сползать по стенке.
- Твою мать! - я подлетел к женщине и успел подхватить её до того, как она упала.
Подхватил её на руки и отнёс на диван. Через пару секунд она пришла в себя. Расфокусированный взгляд заскользил по моему лицу.
- Ты как?
- Я ведь не придумала, что вы её нашли?
- Не придумала, - легкая улыбка коснулась её губ. - А теперь тебе пора спать. Давай помогу подняться.
- Я не знаю, как Вас благодарить.
- Да что ты заладила?! - я снова начинал злиться.
- Вы мне жизнь спасли, дважды, - она накрыла своей ладошкой мою щеку. - Вы такой хороший, - и она несколько раз провела по скуле большим пальцем.
Эта невинная ласка запустила во мне какой-то процесс. Я так и нависал над ней, а сейчас мой взгляд переключился на её губы. Рот мгновенно наполнился слюной, и я сглотнул. Хочу впиться в эти губы, хочу узнать её на вкус, я даже подался немного вперед, словно завороженный. Но телефонный звонок вырвал меня из этого морока. Я на мгновение зажмурился, возвращаясь в реальность. А потом сел ровно и достал телефон. Усачев. Я ждал его звонка.
- Настя, иди спать, - сказал женщине, и приняв звонок, пошёл к себе.
Анастасия
Как я могла пойти спать? Как? Они её нашли, она жива! И скоро будет дома. Эйфория проникла в кровь, заставляла сердце биться чаще. Впервые за долгое время хотелось жить, улыбаться и даже смеяться.
А ведь какое-то предчувствие ещё с утра не давало мне покоя. И Гордеев уехал. Причём, раньше если и уезжал, то ненадолго, а тут с самого утра его нет. Почему-то не могла найти себе места, даже помощь Лёне не помогала отвлечься. В какой-то момент парень попросил покинуть кухню, потому что я начала чистить уже почищенную морковь.
А когда это состояние эйфории спало, стали появляться вопросы. Почему так серьёзен был Вячеслав Борисович? Что скрывал? Чего боялся? И куда он собирался уезжать и почему так надолго? Если просто за Яной, то зачем целых пять дней? Она так далеко? Вопросов было миллион, а ответов ни одного. И в груди снова стало зарождаться чувство тревоги.
Гордеев уже поднялся к себе. И я решила, что задам ему вопросы завтра. Он выглядел уставшим, так что я потерплю. Но на утро в доме я оказалась одна. Когда я встала, Лёня сказал, что хозяин уехал больше часа назад. Я даже пожалела, что выпила снотворное (Гордеев все же выделил мне один блистер), но без него уснуть никак не удавалось.