Так что суд прошел в "экспресс-режиме". Адвокат Карата старался
лишний раз не отсвечивать, а его дежурные реплики судья, гнавшая
процесс как на пожар, в упор не замечала. Для нее дело с самого
начала было предельно ясным и понятным. Факты здесь никого не
интересовали. Приговор неожиданностью не стал - четыре года и
восемь месяцев колонии общего режима.
Но это было только прологом для настоящих неприятностей.
Когда обескураженный несправедливым приговором Леха снова
оказался в своей камере, пронырливый Винт сразу подошел к нему
побазарить.
- Слышь, Карат, по хатам слушок нехороший прошел. Что твой
зампрокурора тебя заказал. Чтобы тебя покалечили и опустили.
Нехорошо будет, если честного арестанта опарафинят. Так что молись,
чтобы у них что-то не срослось пока тебя на этап не отправят.
Дальше легче будет. Это в других регионах просьба нашего
зампрокурора может быть проигнорирована. А у нас сразу вертухаи
возьмут под козырек.
- Так я же не сирота. За меня есть кому спросить, - отозвался
изумленный Леха, до конца не понимая полученную информацию.
- И кто же за тебя спросит? Как с гадов? Кто за тебя мазу
потянет? Уралмашевские? Так ты не в системе. Не браток. Ты кто?
Может вор? Или бык? Ты даже не козырный фраер! Так, сбоку припека.
На подтанцовке. Кто за тебя с заместителем прокурора города будет
бодаться? На одной земле же живем. Интересы у всех пересекаются.
Лишний геморрой никому не нужен. Никто за тебя впрягаться не будет.
Спишут и все дела.
Они могли бы еще поспорить, но тут открылась дверь камеры.
Мордатый конвойный сразу заорал:
- Гирин, с вещами на выход!
- Куда вы его забираете? - поинтересовался Винт.
- Тебе что, больше всех надо? - сурово пресек разговорчики
охранник. - Куда надо, туда и забираем.
Леха собрал вещи и пошел впереди конвойного, теряясь в догадках.
Предупреждение соседа не особо напрягло парня. В том, что он сумеет
за себя постоять в любой компании, он был уверен на все сто
процентов.
Однако действительность превзошла самые худшие опасения. Под
аккомпанемент беспокойных звуков тюрьмы его привели к двери
пользующейся недоброй славой в СИЗО камеры № 38. Удар
насмешницы-судьбы был сокрушительным. Это была знаменитая
пресс-хата, где людей по заказу ломали какие-то "черные". Иса,
Казбек и Мага. Спортсмены-уголовники. Черти, потерявшие всякое
уважение.