Тяжело вздыхаю. Не хотелось, конечно. Мне казалось, я уже всё
знаю. Но, видимо, наставник прав — этих тонкостей мы с Эльвирой
даже не касались. Придётся учить.
— Да еще тебе нужно заказать одежду с вышитым гербом. —
добавляет Кошкин. — Ты же себе герб так и не выбрал, имеешь,
конечно, право, все же герб это не совсем наше, это больше
западное. Но тебя не поймут — как минимум нужен знак боярского рода
на одежде.
— Пока не представляю, что на нём должно быть. Хочется, чтобы он
что-то значил. Я понимаю, что император подпишет любой,
соответствующий геральдике. Это же совершенно неважно для него. Но
хотелось бы чтобы он был говорящий.
— Пойдёмте, пойдёмте! — торопит рыжая. — Без вас не садились.
Господа почтят нас своим присутствием? — Девушка смотрит на Клима.
Причем в эмофоне вполне себе доброжелательное безразличие.
Клим смотрит на меня — чувствую, что у него времени практически
в обрез, но отказать хозяйке он не может.
— Нет, Кло, господа летят дальше. — оборачиваюсь к Климу. —
Благодарю за службу.
— Будем рады видеть ваш корабль снова, — говорит девушка.
Передаю чемодан конюху и следую с Борисом Васильевичем в главный
дом.
У меня есть минут пятнадцать, чтобы разместиться в той же
комнате, что и в прошлый раз.
Привожу себя в порядок, раскладываю теликинезом вещи и вешаю их
в шкаф. Можно было, конечно, попросить служанку, но не вижу в этом
смысла — для меня это в лицее стало привычным делом. Да и быстрее,
если уж честно.
Надеваю лицейский мундир. Да, я закончил лицей, но мундир мне
сейчас впору, во-первых, а во-вторых, к ношению, если без знаков
различия, он разрешен. Почему бы пока не пользоваться?
Спускаюсь вниз, здороваюсь со всеми по старшинству. Замечаю
довольное выражение лица Эльвиры.
— Молодец, — говорит она. — Всё-таки какие-то уроки усвоил.
Поздоровался почти со всеми исходя из статуса. Допустил
небрежность, но мы это разберем завтра.
Вздыхаю. Удивительно вообще-то, думал что нигде не ошибаюсь.
Подают первое блюдо. Все довольно голодны, но при этом соблюдают
этикет — за столом ведь Эльвира Леопольдовна. Её боится сам Кошкин.
Усмехаюсь, но гдето очень глубоко про себя. Беру пример с
наставника.
Все очень аккуратно отрезают маленькие кусочки, разговаривают ни
о чём, Кошкин ухаживает за рядом сидящей своей половиной. Мне в
этом смысле везёт — я сижу один на противоположном конце стола. Так
что и отвечаю только за себя. Эльвира сидит прямо напротив меня. И
сама начинает разговор.