Потому что стоило мне переступить порог мини-маркета, как я
сразу понял, что влип. Самым серьезным образом. Два парня в вязаных
шапочках с прорезями стояли у стойки. Один навел на перепуганную
кассиршу ствол (травмат, переделанный в боевой), другой с деловитым
видом прятал пачки денег. Плачущая кассирша хватала ртом воздух, ее
губы сложились в растянутую букву «о».
— Ни слова, сука. — шикнул на нее парень со стволом.
Геройствовать я не собирался. Это только в кино получается
раскидать всех злодеев, а потом получить благодарность от мэра,
интервью в телеке и популярность. В реальности можно получить
только пулю в брюхо. У меня еще был шанс свалить незамеченным… если
бы не четвертый участник ограбления — здоровенный мужик в кожанке с
точно такой же маской, скрывавшей лицо.
— Ну Ряба дебил конченый. — обозлился он. — Сказано же было
русским языком. Никого сюда не пускать.
Он шагнул ко мне, на ходу разминая кулаки. Я попятился ближе к
выходу.
— Магазин закрыт. — сообщил грабитель. — Переучет у нас, и
присутствие третьих лиц нежелательно.
Без дальнейших прелюдий мужик выбросил вперед здоровенный кулак.
В моем левом глазу полыхнуло, ноги подкосились, и я почувствовал,
что падаю. Даже сгруппироваться не успел, а ведь там неудобный,
высокий поребрик. Раздался невнятный хруст, а дальше пришла
неожиданная легкость.
Боли я совершенно не чувствовал. Лежал себе отрешенно в
полудреме. Так бывает, когда после очень раннего подъема решаешь
еще часок прикорнул и лежишь в неком забытье. Довольно приятном и
расслабляющем. Умом я все еще осознавал, что так нельзя — лежать на
грязном, захарканном тротуаре в домашней одежде, и надо бы
подняться. Но мысли эти с каждой секундой становились такими
далекими. Совсем как девичий крик. Он тоже присутствовал, но
неясно, как будто кто-то меняет волну в радиоприемнике. Крик
постепенно затухал, а на смену ему приходил…шепот.
— Эдди! Эдди!
Эдди? С кем это разговаривают? Да еще таким вкрадчивым шепотом.
Скользким.
— Эдди, блин! Очнись, чемпион! Открой глазенки.
Да что такое? Я не знаю никакого Эдди. Вот Эдик был, учился с
нами на основах маркетинга и теории коммуникации. Но он уж три года
как в Тель-Авив перебрался, на историческую родину. Зачем мой мозг
вообще сейчас его вытащил?
— ЭДДИ, вставай…мы все уронили. То есть, это тебя щас уронили.
Больно и даже в некотором роде смертельно. Но я подсуетился, как и
всегда… Не стоит благодарности, это не от большой любви к тебе, не
думай. Сначала мы поужинаем, а уж опосля…