На территории летнего лагеря подруг тут же окружили студенты и преподаватели. Все спрашивали о подробностях случившегося, выражали сочувствие, предлагали помощь.
– Мадемуазель Дюваль, зайдите в мой кабинет, – раздался уверенный, хорошо поставленный голос директора. – Прямо сейчас.
Клэр, все еще кутаясь в покрывало, поддерживаемая подругой, нехотя отправилась вслед за Мари-Николет. Так закрыла дверь, окинула девушек оценивающим взглядом.
– Надеюсь, вы понимаете, что произошедшее с вами целиком и полностью является вашей виной? – спросила мадам Уврар.
– Что? Как вы смеете нас упрекать? – воскликнула Жюстин. – Она просто жертва. Такое с каждым могло случиться.
– Тише, мадемуазель Шерро, я сейчас говорю не с вами, – ответила женщина, но смягчилась. – Возможно, я неверно выразила свою мысль. Вы обе находились за пределами кампуса, следовательно, ответственность за то, что с вами произошло, лежит только на вас. Надеюсь, что вы не имеете никаких претензий к школе.
– Что вы? – поспешно отозвалась Клэр. – Конечно, нет!
Все, о чем она мечтала в этот момент, оказаться в своей комнате и побыть в тишине, а потому была готова согласиться с чем угодно.
– Я рада, что мы поняли друг друга, – не скрывая удовлетворения, продолжила женщина. – Чтобы подтвердить это, подпишите документ.
Мари-Николет протянула девушке отпечатанный лист бумаги, но Жюстин перехватила и бегло просмотрела, чем вызвала недовольство директрисы. Однако последняя сдержалась.
– Все нормально, обычные гарантии, что ты не будешь требовать компенсации в связи с получением травмы.
Женщина фыркнула, услышав слова своей студентки, дождалась, пока Клэр поставит свою подпись, и забрала бумагу.
– Я больше не задерживаю вас, отдыхайте!
– Отдыхайте! – передразнила ее Жюстин, едва они покинули кабинет. – Только и думает, что о своей репутации. Вот …
– Не горячись, – прервала ее Клэр, зная, что потом остановить поток ругательств будет куда сложнее. – Я очень устала.
Переодевшись в пижаму, Клэр легла в постель, хотя вечер только наступил. Помимо слабости ее мучил озноб. Она почти уснула, когда услышала стук в дверь, затем осторожные шаги Жюстин и ее голос:
– Тише ты! Разбудишь!
– Извини, я только принес ваши вещи. Вы так быстро уехали, даже не сказали, куда, и телефоны не взяли с собой, – произнес Симон. – Как она?