Из распахнутых окон музыкальных классов лились на улицу скрипка и фортепиано, виолончель и флейта, но особенно изводили Мурата скрипачи – они выжимали из своих инструментов не музыку, а кизиловый сок.
Мурат слонялся по тротуару и слушал, слушал и постепенно привыкал к этим непонятным звукам.
А потом выходила Сонька. Она выходила с подругами и шла с ними по улицам, демонстративно не обращая внимания на следовавшего позади Мурата. А он шел за ней на расстоянии десяти шагов. Десять шагов – не ближе, не дальше.
А Сонька шла в библиотеку или в филармонию – иногда даже с Картлосом, – и Мурат опять ждал ее и тащился следом, провожая до угла Бондарной улицы, откуда ему было видно, что она наконец пошла домой.
И это привело все-таки к драке, потому что однажды Сонька пошла с Картлосом на бульвар, и там Картлос встретил своих ребят с улицы Самеда Вургуна, и они избили Мурата.
Но на следующий день – с синяками и разбитой бровью – он опять ждал Соньку при выходе из музучилища.
А лил, между прочим, дождь – хлесткий майский дождь.
Мурат стоял напротив училища, прячась от ливня под козырьком какого-то подъезда, и кто-то из Сонькиных подруг, выглянув в окно, увидел его съежившуюся фигуру и показал Соньке.
Сонька разозлилась. Она выскочила из класса, спустилась по лестнице к парадному подъезду училища и, открыв двери, крикнула Мурату:
– Иди сюда!
Он отрицательно покачал головой.
– Иди сюда! – приказала Сонька.
Он нехотя с независимым видом пересек под дождем улицу.
Сонька схватила его за мокрую руку, втащила в подъезд своего училища. В маленьком вестибюле было тепло, сухо, за барьером сидела дежурная.
Прижав Мурата к стене, Сонька сказала ему почти с ненавистью:
– Ну чего ты хочешь? Чего?
– Ничего… – ответил он.
– А зачем торчишь здесь? Зачем?
Он пожал плечами.
– Это смешно! – сказала она. – Смешно, понимаешь? Между нами ничего не может быть, ничего! Ты маленький, понимаешь, ма-лень-кий!
– Я вырасту.
– Дурак!
– Дворкина, – подошел к Соньке секретарь комитета комсомола училища, – ты распространила билеты?
– Восемь штук осталось, – сказала Сонька.
– А о чем думаешь?
– А никто не берет, – сказала Сонька. – Стипендия только послезавтра.
– Меня не касается, – сказал секретарь и спросил у Мурата: – Ты из нашего училища?
– Нет, – ответила вместо Мурата Сонька. – Он школьник.