— Огневка! — рыкнула в голос, перенастраивая потоки воды на ледяную становясь под неё в одежде.
Мне нужно было хоть как-то снизить жар. Огонь будто разрывал меня изнутри.
Резко голову пробила жуткая боль, от которой я вскрикнула и упала на колени.
После все смешалось. Мысли, мои невнятные слова, боль, капли ледяной воды, водопадом стекающих на мое ослабевшее тело, барабан рук, стучащих по двери и крики подруг, которые звали меня, где-то там… за стеной, вместе с остальными. Затем треск выломанной двери, которую охватил голубой пламень и на пороге умывальни появляется взъерошенный лорд-ректор.
Что было дальше, я не видела.
Глаза как-то сами собой закрылись, унося меня далеко-далеко. Туда, где много алого огня и голубой дракон, норовящий спрятать меня в коконе своих крыльев.
Очнулась я в лекарском крыле.
Приходила в себя долго и болезненно. Голова трещала, а тело ломило так, что мама не горюй.
Словно обухом по голове, раз так десять, ко мне обрывками стала возвращаться память. Утро, воспоминания о ночном рандеву, бегство в душ, неожиданное помутнение, отсутствие огневки, собственно, огонь и следующий за ним обморок. Ах, точно! Там ещё дракон в конце был!
Так-с, подождите… Таршаргарский?!
В изумлении из лежачего положения резко перешла в сидячее, осознала, что так намного хуже, и упала обратно на койку.
— Мать твою драконью! — выругалась, уперевшись замученным взглядом в потолок.
— Милая, будь сдержаннее! Услышь тебя Ларель, боюсь, пришлось бы несладко. Очнись ты на пять минут раньше… Я только с ним разминулась!
Повернувшись, увидела, как в палату входит эльфийка. Весьма взрослая, о чем говорили две золотых серьги в белом ушке. Женщина переступила уже второе тысячелетие.
Она была, мягко говоря, необычной.
Белая, мраморная кожа, которая словно сияла изнутри, резко контрастировала с обсидиановой косой и красными глазами эльфы. В общем, женщина была полна контрастов.
— Не нужно на меня так смотреть. — Фыркнула эльфа, проходя к столу с кучей баночек и скляночек с предположительно лекарствами.
— Как? — промямлила, наблюдая за действиями женщины.
Та откупорила одну скляночку, вторую, третью… вылила содержимое в глубокую деревянную миску, в другой размельчила какое-то растение, добавила его ко всему остальному…
— Как на орка в платье! — в следующую секунду миска была поднесена ко мне и насильно всунута в руки. Хотелось держаться от этой гадости как можно дальше, пахла она не очень. — Пей. — С сомнением покосилась на фиолетовую жижу. — Пей тебе, говорю. Лучше станет. — Медленно вздохнула… — Иначе через силу волью, и, поверь, процедура не из приятных, — и выпила содержимое миски.