Были здесь и заросли орешника и гречишные поля и даже Обрыв, с которого были видны весь лес и Далекие Горы, но только горы здесь были другие – на них не виднелись плоские места драконьих гнездовищ, а в небе не мелькали таинственные угловатые тени, которые Мартик всегда считал драконьими. В Ежиных летописях сказано, что нет существ хитрее драконов и увидеть их практически невозможно. Единственное, что можно заметить в местах, населенных драконами – это их тень, и то при особой внимательности и Умении смотреть. А Умению Смотреть ежа Мартика научил великий отшельник Туманного леса филин Ух-х. В общем, в Чужом лесу все было одновременно похожим и непохожим, знакомым и незнакомым, узнаваемым и неузнаваемым.
Ежик побродил по Чужому лесу еще немного и вдруг наткнулся на незнакомые следы, оставленные каким-то неизвестным существом на речном берегу. Вообще-то, Мартик в своем родном лесу считался знатоком звериных следов и мог определить любой след – и лисий, и волчий, и крысиный и даже драконий! Всему этому его тоже научил мудрый филин Ух-х. Но здесь, в этом непонятном лесу, и следы были какие-то непонятные – двойные и даже тройные, с какими-то черточками и загогулинами, словно тот зверь, что оставил их, брел на шатающихся ногах, запинался, а иногда и вовсе падал!
Следы вели из воды, петляли по берегу и исчезали возле огромного и черного, как ночь, валуна, лежащего в зарослях камыша. Цвет камня был настолько насыщенным, что казалось, его чернота изливается наружу и поглощает весь солнечный свет из окружающего пространства и оттого вокруг камня становится значительно холоднее, чем в остальном лесу. Мартик даже ненадолго прикрыл глаза, чтобы посильнее сконцентрироваться на этом ощущении холода и признал, что подобное похолодание в его родном Туманном лесу, всегда наступает не раньше чем в конце сентября, начале октября.
Ежик Мартик был готов поклясться чем угодно, что данный камень, источающий холод, не простой камень, а осколок одного из драконьх гнезд, коих полным-полно в Далеких горах. Именно от драконьего огня этот камень и приобрел свой необыкновенный цвет, а холод, который источает этот камень, нужен для того, чтобы драконьи яйца, согреваемые драконьим огнем, не сильно перегревались.
Окончательно замерзнув и стуча зубами вот так: клац—клац-клац, Мартик обошел вокруг камня раз пятнадцать и понял, что выяснить, куда делось то существо, что оставило странные следы, он все равно не сможет. Хотя ему очень хочется если не определить точно, кому принадлежат следы, то хотя бы сделать предположение.