Я нажал на кнопку звонка и полилась музыка Баха. Алена дала мне дослушать ее до конца, как это было каждый раз, и открыла дверь. Увидев мой букет, она изменилась в лице и мне стало страшно. На нем появилось странное злобное выражение, которое моментально изменилось на влюбленную улыбку.
– Сестрички…. – прошептала она тихо, но я с удивлением это услышал, – Значит, это случится сегодня.
И она закрыла дверь на ключ.
– Неужели сегодня мы будем вместе? – мелькнула обычная мужская мысль.
Вручив остальные подарки и получив за это радостный возглас и легкий поцелуй в щеку, я прошел в зал, где уже был накрыт праздничный стол. На нем стояли вазы с французскими розами. На белой кружевной скатерти был расставлен белый фарфоровый сервиз с нежным рисунком из роз, стояли золотистые подсвечники со свечами, напоминающими продолговатую форму протеи. А сама Алена была одета в белое платье с открытыми плечами фарфорового цвета. Она была прекрасна как никогда.
Я не удержался и впервые сделал ей комплимент.
– Я хочу рассказать тебе одну историю – сказала она.
– Сколько угодно! Ты замечательная рассказчица, – и я приготовился с интересом ее слушать.
Я замер.
– Он получил хорошее воспитание, образование, в семье на него молились и считали ангелом во плоти. Приемные родители были потомственными дворянами и сохранили моральные устои своих предков. Их приемный сын был тоже воспитан в справедливой строгости. Он должен был возвращаться домой до полуночи, встречаться только с невестой, не вступая в порочащие связи, не употреблять наркотики и алкоголь, никогда не материться – впрочем, самые обычные требования.
Я с трудом перевел дыхание.
– Он относился к родителям с большим почтением и все друзья семьи считали его идеальным сыном и внуком. Но вдруг скоропостижно умирает вполне здоровая бабушка, которая в нем души не чаяла. Парень целый месяц был в трауре и в слезах. Но горе не приходит одно. Вслед за ней через полгода умирает мать и через год – отец. Меня затрясло от этой страшной истории. Я в волнении сжал руку Алены, она вскрикнула, но продолжала.
Я побледнел. Хорошо, что Алена лежала у меня на коленях и не видела выражения моего лица. На нем был написан ужас.
– Но однажды он встретил около дома пожилую соседку, которая жила этажом ниже, и она озабоченно спросила:– «Ты до сих пор любишь африканские розы? Я думаю – не они ли были причиной смерти твоих родителей? Может быть, они ядовиты? Помнишь, ты раньше их часто покупал…»