Вовка зарылся в свой баул и вытащил штук пятнадцать воздушных шариков и бутылку с водой.
– А теперь…
– Пирожков! – сказала наша классная руководительница Динара Кудайбергеновна. Она поехала с нами в качестве вожатого. Ничего себе тетка. Нормальная. Жить с ней можно.
– Пирожков! Смотри там у меня! Чтобы никаких ЧП! Вы, наверное, специально там с Утеповым сели на задние сиденья, чтобы что-нибудь сотворить в вашем духе? Я на вас всю дорогу смотреть буду. И чтобы в лагере нормально себя вели! Слышишь, Утепов?
– Да, да, Динара Кудайбергеновна…
– Чтобы я там за вас не краснела и лекарства не пила сердечные. Я хочу домой живой вернуться.
– Мы ничего такого не делаем, Динара Кудайбергеновна. Мы спокойно сидим, – попытался оправдаться Вовка.
– Знаю я вас. «Спокойно сидим».
Мы дождались, пока она отвернется опять для разговора с водителем, и стали наполнять первый шарик с водой. Потом, держа за горлышко, закрутили его и принялись выбирать жертву.
– Вон бабка идет, давай в нее, – предложил Адиль, который сидел слева от нас.
– Мы пожилых людей не трогаем, – сказал Вовка, – стариков надо уважать.
– Вон щегол с сумками, – шепнул я, взял шарик и бросил через открытое окно, у которого я сидел, прямо в пацана лет двенадцати. Шарик упал и разорвался рядом с ним.
– Мазила, косой, – прокомментировал Вовка, – дай-ка я попробую, вон девчонки идут.
Вовка взял следующий шарик, уже наполненный, и выкинул в окно, когда мы проезжали мимо тех девчонок. Но Вовка сам, дурак, промазал и бомба угодила прямо в лысую голову одному мужику, который шел, ничего не подозревая, по обочине. Шарик эффектно разорвался на его лысине и облил мужика с головы до ног. Вся задняя часть автобуса померла со смеху. Лысый мокрый мужик что-то кричал нам вслед и грозил кулаком.
– Что там опять случилось? – крикнула наша учительница. – Пирожков, Утепов!
– Нет, ничего, Динара Кудайбергеновна, – сказал я и спрятал шарики с бутылкой под сиденье.
Мы выждали минут пять и опять налили воды в шарик. Затем стали смотреть в окно, куда бы кинуть.