Он встал. Начал мерить шагами комнату. Мысли гнали друг друга.
Если он прав — он может удвоить, утроить всё. Это шанс. Но если он
ошибается, если это воспоминание искажено — он потеряет почти
всё.
Он сел. Подпер голову руками. Внутри начиналась буря. «Почему я
не подумал об этом раньше? Почему не составил перечень спортивных
событий? Ведь это — готовые деньги». Но затем пришло осознание:
потому что раньше не было возможности. Не было суммы, чтобы сделать
ставку и при этом не поставить под удар всю сеть.
Теперь — было.
Он действовал быстро. Связался через Лёшу с «Мозолем» —
старшеклассником с репутацией мелкого схемщика и теневого
букмекера. Мозоль торговал мелочёвкой, держал небольшую точку в
заброшенном гараже и имел знакомых на тотализаторах.
Встреча состоялась ближе к вечеру. Мозоль щёлкал семечки, жевал
зубочистку.
— Ты чё, пацан, совсем поплыл? — протянул он, когда услышал
сумму. — 400 гривен? Это ж почти сто баксов. Ты в своём уме?
— В своём. Это не ставка. Это — хронология. Считай, я знаю
результат.
— Все так говорят. А потом жрут цемент через трубочку.
Август достал аккуратно сложенный лист. Там были данные,
коэффициенты, имена, дата.
— Я не просто ставлю. Я рассчитываю. Хочешь свой процент?
Десять.
— Хочу посмотреть, как ты сгоришь. Но если выиграешь — я буду
рядом.
Они оформили ставку. Точный счёт: 3:2. Победа Румынии. Общий
коэффициент — 287.5.
17 июля. Он не спал. Смотрел, как горит экран. Слушал
комментаторов. Счёт был 2:2. Финальные минуты. Свист. Пенальти.
Гол. 3:2. Всё.
Он не кричал. Не улыбался. Он сидел, чувствуя, как внутри
разрывается невидимая мембрана. Он сделал это. Он только что
превратил 400 гривен в 115 000. В кармане была бумажка, стоимостью
больше, чем три годовых зарплаты отца.
Страх пришёл позже. Он понял: он — несовершеннолетний. У него
нет защиты. Нет имени. Только бумага и тень. Он может потерять всё,
если даст повод.
Он пришёл к Мозолю через три дня. Тот встретил его молча. Увидев
подтверждение выигрыша, только выдохнул:
— Ты не пацан. Ты... чёрт знает кто. Колдун.
Мозоль выплатил не всё. Комиссии, налоги, срочность. Но Август
получил 98 000.
Он долго не мог прикоснуться к пачке купюр. Они лежали на столе,
как весы — одна чашка с возможностями, другая — с рисками. Он
чувствовал не восторг, не победу — а сдавленное, гулкое напряжение,
как будто в центре комнаты завибрировал воздух. Он выиграл не
просто деньги. Он внёс себя в игру, где ставки — жизни, а каждая
ошибка может стать последней.