Берон действовал шесть часов. И принимать его можно было не чаще одного раза в неделю.
Веста Керини. Спокойная, уверенная в себе, сосредоточенная? Отчасти. А так же накрепко запершаяся за маской безразличия, бездушности и пофигизма.
За каменной, совершенно не пробиваемой маской.
Кей вдруг подумал, что так выглядел бы человек, принимающий Берон три раза в сутки.
От чего она прячется? Против кого воюет?
И зачем ей умирать?
* * *
Он навестил ее следующим вечером.
Виллу охраняли мужики из «Четтера» – с такими бы ему пришлось повозиться, но его пропустили.
Веста – мирная, домашняя, сидящая в кресле в халате и тапочках, – читала роман. На него едва взглянула; Кей понял, что не наймут его, наймут кого-то другого.
«Она всегда добивается своей цели. Как он сам».
Вот только в бронебойность мисс Керини он отчего-то не верил. Да и в категорию «мудаков» она попадала едва ли. Скорее, в категорию шлюх, но разве за это убивают?
Зачем он здесь?
Кей уселся в кресло, которое занимал вчера, какое-то время рассматривал хозяйку дома. За это время та бросила на него лишь два коротких взгляда, но ему хватило понять – он прав, она не бронебойная. Что-то толкало ее вперед к неведомой цели, как паровоз, и потому она давно наплевала на себя настоящую. Однако осталось в самой глубине ее глаз отчаяние. И еще грусть, которая навечно прилипает к тебе после того, как исполосована слишком многими шрамами душа.
Веста прячет свою настоящую историю и свое мягкое место в центре сердца так же надежно, как прячет он сам. Не достучаться.
Но почему-то он решил попробовать.
– Ты любила его?
– Кого?
Удивленный взгляд, скользнувший от страниц книги к его лицу.
– Своего мужа.
– Издеваешься?
– Тогда зачем ты с ним жила?
– Из-за денег.
Легкий и спокойный ответ. Совершенно искренний. Кей вновь удивился себе – ему бы испытать презрение, но внутри отблеск одобрения – молодец, что не врет. Что не прячется, не тушуется, не приукрашивает себя. Они действительно похожи – он и она. Как люди, прошедшие свою собственную войну, и оттого ставшие предельно простыми.
– Ну, вот они – деньги. Ты их получила. Умирать зачем?
– Так надо.
Она вновь вернулась к чтению. Казалось, они буднично обсуждали погоду. Но Кей не сдавался – не давала покоя та самая пульсация в центре ее зрачков, которую он научился отличать. Пульсация сознания человека, едва держащегося на краю.