— Понимаю, — вздохнуло создание. — Но даже этот отпрыск не имел
права парковаться на пешеходной части набережной!
— Потом затишье на пару лет, — настойчиво продолжал Валентин
Николаевич. — Однако, как выяснилось позднее, это было затишье
перед бурей! И вуаля — мы докатились до нападения на человека!
— Он бил собаку! — прошипело создание, сузив огромные с
янтарными переливами глазищи, такие же, как у отца. — А она всего
лишь попросила у него поесть! Он шёл и ел шаурму. И ударил! А у неё
щенки! Мы их нашли потом и вместе с матерью увезли в приют.
— А потом тебя нашли, да? Хорошо, что этот любитель шаурмы
оказался ещё и любителем реальных денег, которые можно подержать в
руках, и сразу отказался от претензий! А если бы нет? Если бы он
пошёл на принцип? Мы бы не везли тебя сейчас из «обезьянника»! Ты
бы продолжала находиться там, где провела незабываемую ночь!
Возраст уголовной ответственности давно-о-о наступил, Анжелика!
Тебе уже двадцать три года! Двадцать. Три. А ты ведёшь себя так,
будто тебе всё ещё тринадцать!
Валентин Николаевич бушевал, Лариса Александровна вздыхала, а
создание, оказавшееся Погудиной Анжеликой Валентиновной двадцати
трёх лет от роду, младшей дочерью директора одного из
градообразующих предприятий города-миллионника, молчало и смотрело
в окно на серое февральское небо.
— Что делать будем, а, мать? Раз уж дитятко у нас до сих пор
несовершеннолетнее, то решение должны принимать мы. Молчишь?
Лариса Александровна пожала плечами.
— Не знаешь, — констатировал Погудин. — Зато я знаю. И я принял
решение за всех. Поверьте, в этом решении даже есть место личному
пространству, возможности выбора и самоопределению!
Голос Валентина Николаевна прозвучал так, что обе женщины
напряжённо уставились на главу семьи. Они поняли, что шутки
закончились.
— До сегодняшнего вечера, до двадцати ноль-ноль, ты, Анжелика,
должна дать мне ответ. Расширь своё пространство, сделай выбор и
прими решение. Варианта два: либо через несколько дней ты выходишь
замуж за Елисея, младшего сына Завьяловых, либо на неопределённый
срок отправляешься к дяде Васе и работаешь под его началом до
наступления возраста адекватности. Если же этот возраст так и не
наступит, значит, навсегда!
— Валя, ты с ума сошёл?! — воскликнула Лариса Александровна.
Анжелика лишь молча смотрела в затылок отца и моргала длинными
ресницами.