– Значит, немножко все же злится... – задумчиво сказал Вавилов,
– ну есть на что. Кстати, эту лекцию по Чили моему помощнику на
стол прямо сейчас донесите. Ознакомлюсь. Интересно, о чем он там
выступал… И про вопросы из зала не забудьте, вместе с ответами на
них.
– Я был на лекции, и должен сказать, что она была очень...
Неортодоксальной... – осторожно сказал Муравьёв.
– Ну так это и то, за что я его ценю, – улыбнулся Вавилов, –
осторожных приглаженных прогнозов, как следует выхолощенных, чтобы
не влетело от начальства, пруд пруди. А толку с них? Такие доклады
можно и не читать, только зря время теряешь. А у Ивлева всегда
резко, четко, без полутонов. И что важно – по существу. Так что
хочет два участка – не проблема, подберите смежные и самые лучшие,
прямо на берегу водохранилища. Все, майор, действуйте!
– Так точно! – подскочил с места Муравьёв.
***
Венесуэла, Каракас
Диана была раздражена и расстроена. Переговоры стартовали,
казалось, так бодро, но затем начались сложности. Венесуэльцы все
время улыбались и восхищались ими, говорили кучу комплиментов
итальянской фабрике и ее продукции, но при этом выдвигали
совершенно неприемлемые с точки зрения бизнеса условия, делая
сделку невыгодной для фабрики «Роза Росса». Фирдаус нервничал и с
трудом держал эмоции под контролем. О его недовольстве пока знала
только Диана, которая в полной мере могла наблюдать его метания,
когда они оказывались одни. Но негатив постепенно накапливался, и
ее муж вполне мог сорваться. Диана старалась успокоить и расслабить
его, как могла. Но делать это не всегда удавалось.
Она и сама не была довольна, от слова совсем. Мало того, что
вместо отдыха получила работу, так еще и местный колорит добавлял
неприятных ощущений. Больше всего Диану раздражала необязательность
местных жителей, их очень спокойное отношение к соблюдению
договоренностей. Это проявлялось постоянно и во всем. Записавшись
на маникюр утром, она не смогла в итоге его сделать, так как мастер
опоздала, а когда, наконец, пришла, Диане пришлось отказаться от
услуги, так как времени не осталось, а опаздывать на переговоры по
такой причине не хотелось. Здесь легко можно было прийти в магазин
в рабочее время и обнаружить, что он закрыт, а в двери торчит
какая-нибудь записка вроде «ушла на пятнадцать минут», а когда
начались эти минуты, непонятно. Опоздания вообще были повсеместной
нормой. И больше всего возмущало, что за опоздания никто не
извинялся. Просто улыбались и, как ни в чем не бывало, вели беседу.
Когда Диана рассказала, что думает по этому поводу их водителю, и в
сердцах поинтересовалась, как они вообще тут живут, тот рассмеялся
и, сочувственно посмотрев на нее, сказал, что и сам не в восторге
от этого всего, но так уж сложилось.