— Хрена с два! — разъяренно рявкаю я и сразу замечаю, как на нас начинают коситься остальные посетители кафе.
О-о-о…
Нет уж, с меня хватит. Я больше не могу здесь оставаться.
Резким движением хватаю сумку со стула и несусь к выходу.
И болезненно морщусь. Телефон-то сел.
Я выхожу на дорогу, чтобы поймать такси, но буквально через несколько секунд на мое плечо ложится рука, и муж разворачивает меня к себе.
— Аня, дай мне все объяснить! — пыхтит он.
— Объяснить? Что тут объяснять? Я все видела своими глазами! — Мой голос сочится ядом и обидой. — Давай, скажи еще, что бес попутал. Или что Илона тебя заставляла с ней спать под дулом пистолета! О, или вот еще: скажи, что это ошибка!
— Это не ошибка.
Я даже теряюсь на мгновение. В смысле не ошибка? Что тогда?
— Какой же ты гад! — Слезы наконец прорываются наружу, и я всхлипываю.
— Нам надо поговорить, — припечатывает Давид не терпящих возражений тоном.
Поговорить? Чтобы что? Чтобы он навешал мне лапши на уши?
Э нет.
— О чем ты хочешь разговаривать, Давид?
— О нас, о нашей семье. О чем же еще? Я люблю тебя, а ты любишь меня, и у нас все по-прежнему. Илона — это так... — машет он рукой.
Боже, он ведь действительно в это верит! Я смотрю на мужа, на его вздымающуюся грудь и крепко сжатую челюсть.
Он упрямый. Если что втемяшил себе в голову, не отстанет. И спорить с ним сейчас себе дороже.
Значит, пойду другим путем.
— Мы поговорим, — смягчаю тон. — Но не здесь. Дома.
Подмечаю, как Давид заметно расслабляется. Его губы растягиваются в подобии улыбки.
— Я знал, ты передумаешь. Люблю сообразительных женщин. Вот и умничка.
Ага, ты меня еще по голове погладь, как собаку! Сволочь! Ненавижу!
— Только ты сначала отвезешь домой Илону, — заявляю я.
Муж пытается возразить, но я его прерываю:
— Объяснишь ей все по-мужски. Закончишь с ней, а потом вернешься, и мы все обсудим. Ты ведь не хочешь тянуть с Илоной, все сделаешь сразу, верно?
— Ну… да.
— Вот и договорились, — натянуто улыбаюсь я, содрогаясь внутренне. — Тогда я поехала, буду ждать тебя дома.
Давид сканирует меня изучающим взглядом, прищуривается, но в конце концов удовлетворенно хмыкает.
— Хорошо, — говорит в итоге.
И тон такой… царский, снисходительный. Мол, так уж и быть, поезжай. Еле сдерживаюсь, чтобы не влепить пощечину по его холеной физиономии.
Вместо этого поднимаю руку, и первое такси проезжает мимо. Зато второе мигает правым поворотником и тормозит возле нас.