В такие тяжелые дни, когда эмоции то и дело сметали самоконтроль, почти всегда возвращались осколки прошлого. Просто пока они никак не желали складываться в общую картину.
Я уже где-то видела такую спину, немного сутулую, сгорбленную под тяжестью происходящего, такие плечи, немного опущенные, унылые. А еще… еще такую шею – напряженную настолько, что мышцы натянулись лентами, под плотной кожей вздулись синие прожилки вен…
Что-то мне все это сильно напоминало... Вот только что?
Но прежде чем в голове появилось хотя бы малейшее предположение, по коридору снова пронесся нетерпеливый призыв Рика:
– Самира! Ну, где ты там застряла? Я же сказал – дело срочное! Срочное – это немедленно!
Латифа потянула меня за рукав снова, и я автоматически устремилась к нужной операционной.
Ах да! Надо спешить! О чем я только думаю?
Все остальные хирурги заняты, и помочь Рику некому. А пациенты… их время истекает намного быстрее, чем мы бы того хотели.
В самом центре седьмой операционной высился громадный стол, специально заказанный для пациентов-«неразлучников». Так называли у нас тех, чьи тела пронзило одним и тем же прутом, шестом… да чем угодно. Тех, кого нельзя разъединять просто так, без особых предосторожностей, без дополнительных исследований.
Судя по тому, что хвосты очередей на рентген и МРТ высунулись в приемную, Рик снова будет исследовать или уже исследовал больных своим чудо-зрением.
Помню, однажды Латифа пошутила: «С таким как Рик надо быть осторожней. Того и гляди увидит насквозь».
– Ого! – только и сказала верлиса, пропуская меня вперед, в операционную.
Я едва сдержала такой же возглас.
Длинный металлический штырь пробил голову верберу, ногу верлису, бедро дракону и живот маргону.
Такого я еще не видела. Сердце подскочило к горлу, и Рик, в повязке из особой ткани, поднял на меня глаза, вдохнул и выдохнул. Словно показывал, как успокоиться.
Суровая Латифа подала повязку и шапочку. Я надела их, стараясь сбросить оцепенение, сделала несколько глубоких вдохов-выдохов и шагнула к пациентам.
На первый, беглый взгляд самыми тяжелыми были вербер и маргон, у которого частично вывалились внутренности, напоминая груду тушеных овощей.
Но и дракон меня беспокоил тоже – его рана проходила очень близко к крупной артерии. Пока кровило не сильно, но не исключено, что сосуд пережимал штырь. Кто знает, что случится, если его вытащить. Я поменяла перчатки на обработанные энергией заживления – она дезинфицировала получше иных ядреных химикатов и вплотную подошла к столу.