Лапырева была доктором Галактических наук, экспертом по древним, «исчезнувшим» цивилизациям, судя по всему имела множество научных наработок, званий и преподавала в межзвездной академии. А еще она была «расхитительницей». Только в отличие от других «законной» что ли… Свои находки отправляла в музеи, что не мешало ей отлично на них зарабатывать. В памяти начали всплывать отрывочные воспоминания. Просто потому, что старушка крутилась в определенных кругах общества, частенько бывала на виду, и пару раз обставляла «мой экипаж». Да, так вышло… наши пути и интересы пересекались. Я не видел ее в живую, не знал лично, но оценить конкурента на расстоянии вполне способен. Присутствие «докторицы» меня не обрадовало. А с учетом проведенного на планете месяца, потраченного на поиски, без элементарных удобств и вовсе вогнало в печаль. Нет, я был уверен, что к моим делам она отношения не имеет, и все же… какое удивительное совпадение…
Я печально перевел взгляд на узкую шеренгу «граждан» и принялся шарить взглядом по нестройному ряду согнанных сюда людей. Аборигены. Голые ноги, украшенные черными тату, длинные мешковатые платья, обязательный атрибут у женщин — косынки на волосах, скрывающие волосы. Яркие такие, с замысловатыми узорами и странными цветными лентами по периметру. Я неосознанно искал пожилую женщину среди местных и не видел никого похожего на «докторицу». В моем сознании она обрела определенный образ, хотя куда проще запросить ее голограмму в сети?!
— Да куда ты пялишься? Вот же она. И вся наша! В смысле, в нашей власти, раз так глупо попалась на нашем пути.
Говорить так я бы поостерегся, все же мы имеем дело не с простой гражданкой Галактического Союза, а… с очень даже выдающейся. Опять же возраст надо ценить и уважать. Но теоретически напарник прав. В реестре планета Ириксан не числилась населенной, а стало быть на нее не распространялись законы Галактики. Впрочем, я не совсем та личность, которая вправе рассуждать о законах…
Я перевел взгляд в конец шеренги, туда, куда указывал напарник и тихо выдал:
— А ты в курсе, что таких, как ты, Альбинос, белобрысых, в этом племени скармливали диким зверям? — Почему-то именно сейчас захотелось задвинуть собственные познания и… пошутить. Раньше в подобном я замечен не был. Смех он расслабляет, а это чувство всегда было для меня под запретом. Вообще я редко испытываю эмоции, это слишком человеческие чувства, для меня до конца «не изученные». А тут просто смотрел на голые, чумазые лодыжки, украшенные тонким обручем с ракушками, и плавился… под горячим сиянием местной звезды.