Пёс умильно вилял хвостом – завтрашний день для него не существовал.
Человек принялся за разделку улова, однако не управился и с третью, когда дверь заскрипела.
– Трудишься, Серый? – властно произнёс гость. Был он низок, с заметным животом и красноватым лицом, облачённый, однако, несмотря на важный вид, в весьма затрапезную одежду. За спиной висела большая плетёная корзина на ремнях. – Это правильно, молодец, жупан будет доволен. Вот только, – он быстро окинул опытным взглядом горку разделанной рыбы, – маловат улов‑то!
– Что делать… – рыбак вяло пожал плечами, – сколь выловилось… Ты что же, всё сейчас и заберёшь, Миллог?
Они говорили на языке ховраров. Для низенького сборщика это наречие явно было родным, рыбак же по имени Серый изъяснялся с некоторым трудом.
– Ну что же я, злодей, что ли? – возмутился тот, кого назвали Миллогом. – Работник тогда работает, когда есть что жрать. – Он быстро отодвинул в сторону пяток рыбёшек поплоше. – Это тебе и псу твоему.
– Спасибо досточтимому, – равнодушно поклонился рыбак.
Миллог сноровисто смахнул оставшуюся добычу себе в корзину, однако уходить не спешил.
– Эх, Серый ты, Серый… Как дураком был, так, прости меня, и остался. Уж десять лет, как нашли тебя в дюнах голого – только и мог бормотать что‑то не по‑нашему! – а ты всё не поумнел. Едва‑едва урок исполняешь! Кабы не я, отведал бы ты плетей нашего жупана…
– Спасибо тебе, Миллог, – вяло шевельнулись губы Серого. – Я знаю, ты меня защищаешь…
На лице толстяка появилось нечто похожее на сочувствие.
– Давно я тебе толкую – смени ты ремесло! Хоть в дроворубы подайся или углежоги. Лес стоит – вали не хочу. А тут будет ли добыча, нет – урок плати. И сколько можно бобылём сидеть? Бабу тебе нужно, а то живёшь – чисто зверь лесной. Хочешь, подыщу? Баб сейчас безмужних – что мурашей в куче. Сколько мужиков полегло… Скажи спасибо, тебя в ополчение не поставили!
Серый стоял и покорно слушал, упершись натруженными руками в стол, блестевший от рыбьей чешуи. Голова его склонилась на грудь.
– Куда ж мне в ополчение… – глухо проговорил он. – Я и меча‑то держать не умею…
– Да уж! – Толстяк презрительно фыркнул. – Помню я, как тебе его дали…
– Что уж вспоминать…
– Ну ладно. Мне пора уже, чтобы рыба не стухла. Как насчёт бабы, а, Серый?
– Стар я для этого, Миллог.