- Ты и своей жене внушил, что она ни
на что не годится, кроме как быть инкубатором для твоего потомства,
Муралу? – я с самого начала отказывалась признавать его
родственником и называть «дедушкой», как это делала моя кузина. –
Поэтому после тяжелых четырнадцатых родов, ты вновь, не думая о ее
здоровье, зачал ей пятнадцатого ребенка, не сумев родить которого,
она и умерла! Ты по собственной воле обрек жену и пятнадцатого
ребенка на смерть и оставил остальных своих детей сиротами!
Руки дяди, удерживавшие меня,
дрогнули, но ослушаться своего сеньора и отпустить меня он не
посмел. Еще одна пощечина обожгла мою щеку.
- Закрой рот, бесстыжая! –
срывающимся от бешенства голосом орал Муралу. – Ты не смеешь меня в
чем-либо упрекать!
- Смею! – вдруг перестав бояться
всемогущего главу нашего клана, что было сил прокричала я в ответ,
пытаясь достучаться до его совести. – Именно такую судьбу
приготовил ты и для меня! А ведь в моих жилах течет твоя кровь! Я
же твоя родная внучка! – напомнила ему.
- Внучка? Моя кровь? – презрительно
фыркнул надменный старик. – Твоя мать испортила образцовую породу
Барбоза, разбавив ее своей кровью!
- А папа говорил, что только мамины
гены смогли исправить во мне все неприглядные качества, доставшиеся
от тебя, Муралу, и твоих корыстных и властолюбивых предков! –
скривив в злой усмешке губы, процедила я.
Болезненный удар пришелся мне в
челюсть. По подбородку из рассеченной губы тут же потекла теплая
струйка крови.
- Замолчи, дрянная оборванка! –
визжал в ярости старик, мне все-таки удалось его ужалить.
- И я, как никогда, сегодня согласна
с папой! – прохрипела окровавленным ртом.
Муралу вновь занес для удара руку, но
его неожиданно остановил мой дядя:
- Отец, не забывай о свадьбе! Не
стоит портить вещь!

Дядя Марко Барбоза
Слова папиного брата больно меня
укололи, бросив на него презрительный взгляд, я вновь вернулась к
деду.
- А действительно, Муралу, выбей мне
пару зубов и синяки под глаза поставь, тогда, может, женишок меня
забракует и откажется от свадьбы? – собственный вопрос ужасно
рассмешил меня, и я залилась истеричным смехом.
Неожиданно вода хлынула мне в лицо,
заставляя зажмуриться. Муралу, прилагая немалые усилия, сдержался и
всего лишь плеснул мне в лицо воду. Как милосердно с его
стороны!
- Я глава рода Барбоза, и только я
могу решать, как тебе жить, маленькая оборванка! – цедя каждый звук
сквозь зло сжатые зубы, вещал старик.