— Игорь Маркович, что вы знаете о
"Комнате эха"? — решил рискнуть он.
Улыбка исчезла с лица библиотекаря.
Он внимательно посмотрел на Виктора, и в его взгляде профессору
почудились одновременно настороженность и... облегчение?
— Что именно вас интересует,
профессор? — тихо спросил он, бросив быстрый взгляд на двух
студенток, читающих у дальнего стола.
— Студенты рассказывают легенду о
комнате в университете, где можно услышать голоса прошлого. —
Виктор старался говорить небрежно, но в горле внезапно пересохло. —
Это как-то связано с акустикой, если верить рассказам. И еще меня
интересуют исследования профессора Громова из 70-х годов...
кажется, они были связаны с акустическими аномалиями.
— Во многих старых зданиях есть такие
легенды, — сказал он осторожно. — Особенно в университетах с
богатой историей. Звуки прошлого, призраки библиотек... Обычно это
всего лишь игра воображения молодых людей.
— А исследования Громова тоже были
игрой воображения? — спросил Виктор, заметив, как дрогнули пальцы
библиотекаря.
Игорь Маркович помолчал, словно
взвешивая что-то в уме.
— Антон Григорьевич был выдающимся
ученым, — наконец произнес он. — Его работы по материаловедению и
акустике опередили свое время. Но к концу жизни он... увлекся
областями, выходящими за рамки строгой науки.
— Но во что конкретно он верил?
— Пойдемте в мой кабинет, профессор.
Здесь не место для таких разговоров.
Кабинет Игоря Марковича был заставлен
книжными шкафами до потолка. Старинный письменный стол красного
дерева был завален бумагами, папками с документами и несколькими
старыми фотографиями в потускневших рамках.
— Что заставило вас заинтересоваться
этим вопросом? — спросил библиотекарь, внимательно глядя на
Виктора.
Виктор почувствовал, что библиотекарь
что-то недоговаривает. Он решил сыграть ва-банк.
— В последнее время я... слышу вещи.
Голоса из прошлого. Когда прикасаюсь к старым предметам.
Игорь Маркович замер, не сводя глаз с
Виктора. На его лице промелькнула целая гамма эмоций — удивление,
неверие, озабоченность и, наконец, что-то похожее на
облегчение.
— Когда это началось?
— Два дня назад. В старой библиотеке,
во время грозы. Я изучал... я держал в руках книгу Фридрихсона,
когда ударила молния. Думаю, меня немного оглушило, я даже на
мгновение потерял сознание. А потом...