Голос солдата потонул в жутком вое летящих снарядов.
Огненный вихрь поднимал вверх тонны породы вместе с кусками домов. Огненная шрапнель иссекала незащищенную плоть тщедушных гуманоидов, раздирая сотнями тысяч острейших клыков. Взрывы ложились в шахматном порядке вдоль пути дальнейшего следования. Огонь жадно лизал каменные стены, радуясь безграничной свободе, пожирая горы мусора и груды тел. Ручьи зеленой крови густым сиропом разлились по тротуарам.
Реквием по защитникам города.
Уже двадцать минут легионеры бежали к цели, пробираясь через горящие руины некогда красивейших домов, перепрыгивая через коптящие кратеры в ажурных мостовых, выложенных кварцевыми плитками. Ударные волны плескались в тела легионеров, смело наступавших сквозь фонтаны огня. Теряя ощущения реальности, солдаты, как роботы, вскидывали оружие и стреляли. Снова вскидывали и вновь стреляли, огибая развороченную дорогу, заваленную обломками. Вокруг нас в пламени визжали худые, как щепки, гозорцы, умирая десятками и сотнями прямо у нас на глазах.
Жуткое зрелище, скажу я вам.
– Где эта чертова башня?
– Кровь… сколько ее вокруг, никогда не видел столько!
– Еще немного осталось, легион! – сочувственно прохрипел голос Роба в наших шлемах. – Вы молодцы, крепкие ребята! Осталось всего несколько кварталов…
В руке и ноге на секунду вспыхнула острая боль, чуть не опрокинув меня на землю. Я вовремя удержался на ногах – перепрыгнув очередную воронку, с трудом балансируя на ее краю. Скользящее попадание по ногам. Скафандр в этом месте был разрезан, словно бритвой. Царапины. В противном случае ногу отсекло бы, как огромной косой.
На пути встала глухая стена, чудом уцелевшая при таком-то обстреле. Указав на нее гранатометчикам, я поднял два пальца, означавшие два залпа.
После того, как и это препятствие было пройдено, перед глазами открылась площадь, в центре которой разместилась цитадель, озаряемая вспышками боя у своего подножия. Ручные ракетометы монахов выбивали куски из стен, но не наносили строению существенного ущерба. Цитадель напоминала фаллос пятидесятиметрового диаметра и высотой метров сто. У нее были округлые стены и вертикальные бойницы на куполе.
Верхушка башни изрыгала струи пламени и бледные шары антиматерии, нацеленные на толпы монахов. Те пытались с помощью лестниц и легких кранов на восьмиколесных платформах ворваться под высокие своды двух проходов, расположенных на десятиметровой высоте. Лифты, поднимающие паломников к вратам, давно превратились в груду горящего хлама, искореженного до неузнаваемости. По всей площади бегали разъяренные хранители, сверкая остроносыми шлемами, в черных, фиолетовых и красных плащах, расшитых стилизованными картинками и иероглифами. Именно церемониальная гвардия обслуживала странное оружие на пластиковых лафетах, сделанное из одного крупного кристалла, обвитого спиралью. Монахи, ловко орудуя повозками, передвигали свое странное творение то ближе, то дальше от башни, в зависимости от интенсивности стрельбы.