- Тогда тем более надо закопать, - Ринайя поддержала подругу.
- Они его откопают, чтобы съесть. Эти твари даже падалью не брезгуют, - заметил Иагон. – И они нас… даже с него откопанного учуют.
От последней фразы всем стало не по себе.
- Поэтому нам и надо как можно скорее уходить, - Тривия затянула последний узел на перевязке и принялась спешно складывать свои лекарские штучки в льняную сумку.
Через пару минут маэвцы, перераспределив груз раненого Намжона, продолжили путь.
Шли они быстро, но тихо, стараясь как можно скорее уйти от места, где могли обитать схожие твари. И уже в пути Ринайя заметила, что несмотря на пережитый бой и больший вес припасов, который им теперь приходилось нести, усталость отступила. Как и угнетённость от потери Эсмины. Люди были обрадованы тем, что вышли из боя с малыми потерями, и старались лишний раз не говорить о плохом.
Незадолго до заката Тривия одобрила место для стоянки – большую поляну на берегу мелкой речки. А дальше началась привычная работа: для начала все сложили тяжёлые сумки там, где будет костёр. Несколько охотников отправились в лес за дровами, двое остались, чтобы охранять женщин. Тривия принялась ворожить над границей, а Ринайя и прочие девушки занялись едой.
Через час всё было готово. Травница закончила с раной Намжона. Над лагерем носились, но не выходили за контур запахи костра и горячей еды. Голод давно отступил, но Ринайя всё равно ела, потому что понимала: надо. А еще, воспользовавшись тем, что сытость наступила задолго до того, как закончился паёк, приберегла кое-что на завтрашнюю дорогу.
Настало время чая. Дежурные Хазрель и Иагон вернулись с берега реки с мытой посудой. Сгущались сумерки, но до сна оставалось время, и покинувшие родной поселок люди молча сидели у костра.
- Когда мы найдем Эсмину? - спросила Хазрель.
"Странно, - подумала Ринайя. - Не подумала бы, что ее волнует чья-либо судьба, кроме своей собственной".
Даже в лесу, за неимением зеркала, времени на сборы и душ, Хазрель умудрялась выглядеть чудесно. Вот и сейчас она заплетала пшеничные, с красноватым отливом, волосы в тугую косу. А перед этим - не менее пяти минут чесала их гребнем.
Ринайя после целого дня в лесу могла думать только о ноющем животе, выпрашивающем еды, и отчаянно гудящих ногах, требующих отдыха.