Какой рой мыслей теперь вертится в голове у Минхе и Чанджи?
Внешне я демонстрировал сдержанную улыбку, но внутри ликовал.
Лучше спутать карты было невозможно. Остается лишь надеяться, что
императоры в нашу мышиную возню вникать не станут.
– Благодарю! – поклонился я трибунам. – Я много работал,
проливая пот и кровь, чтобы заслужить ваше доверие. Моя судьба
навсегда связана с этим островом. Спасибо за всё, – я еще раз
поклонился.
Дальше началось большое празднество с банкетом и концертной
частью. Я рыскал глазами по толпе в поисках родных, но ко мне
подошла Мальта и сообщила, что они будут меня ждать на Муиндо после
официальной части.
Ко мне подошел распорядитель и позвал в вип-зону. Я занял место
за общим столом, где сидели императоры, Лао Юй и совет острова. Я
понятия не имел во что это все выльется, еще больше рисков добавлял
нрав принцессы Нарэй, которая могла превратить все в фарс, просто
шутки ради.
В голову лезли дурацкие навязчивые идеи. Хотелось схватить Еву
за руку, накинуть невидимость и просто убежать от всех.
– Примите мои поздравления, – дежурно сказал БэШин, и сразу
потерял ко мне всякий интерес, в отличии от императора
российского.
Он молча смотрел на меня, прежде чем сказать:
– Феноменальное достижение. Еще и в столь короткие сроки.
Поздравляю.
– Благодарю, ваша величество.
– Ен, – подала голос Нарэй. – Интересный у вас выбор фамилии и
даже несколько ограничивающий.
Я лишь пожал плечами. А она, похоже, хотела меня в Сеул утащить
и там играться, запустив в местный серпентарий, а теперь всё, амба.
Это я хорошо выбрал.
– Я здесь уже корнями прирос.
– И что же такого особенного в этом месте? – спросила Ева, с
каменным лицом. Она натянула маску отстранённости, чтобы не
улыбаться.
– А давайте попросим, господина Чеджу нам показать! – тут же
нашлась Нарэй.
Минхе даже еле заметно вздрогнула от формулировки «господина
Чеджу». Причем явно принцесса специально использовала подобное
сочетание, будто еще сильнее стравливая меня с Минхе, вместе с тем
явно нарочно, злила Петра Павловича, пытаясь увести Еву и дать ей
со мной пообщаться.
– Не будем вам мешать обсуждать большую политику, – сказала
Нарэй.
Её отец лишь отстраненно кивнул, а российский император буровил
меня взглядом льдистых глаз долгих пять секунд, чем привлек
всеобщее внимание, даже корейский правитель посмотрел на меня
по-новому, будто впервые увидел.