Я приобняла дочь, склонилась и вдохнула родной запах. “Я буду защищать тебя от всех бед”, — пообещала. Она не обратила внимания на мой приступ нежности, увлеченная происходящим на сцене, громко сопела и привскакивала.
В моих руках завибрировал телефон. Пришлось прятаться за спиной впереди сидящей девушки.
— Мы еще на спектакле, — произнесла я шепотом, принимая вызов.
— Долго? — спросил Миша.
— Минут пять, — я бросила взгляд на сцену, где поросята разжигали огонь под фанерным котлом.
— Понял. Жду справа от выхода.
— Хорошо, — просипела я, но, боюсь, он ничего не услышал за радостным детским визгом, когда бедный волк свалился в кипяток.
— Ура! — Ириска хлопала в ладоши. — Мам! Ты видела? Видела?
— Конечно, видела.
— Так ему и надо! — дочка возбужденно смотрела то на меня, то на кланяющихся актеров.
— Цветы подаришь? — напомнила я, поднимая с пола корзиночку с хризантемами.
— Сейчас?
— Уже пора, — я ответила Ириске и показала, как пройти на сцену. Она шустро пробежала по ступеням и, к моему удивлению, вручила букет волку.
— Все! — сообщила мне, отряхивая руки.
— Умничка. А почему подарила цветочки волку, а не поросятам? — я не удержалась от вопроса, беря ее за теплую ладошку.
— Мне его стало жалко. Он не поймал поросят, а они его еще обидели. И живет в лесу. А у поросят есть домик.
— Логично, — пробормотала я, удивляясь рассуждениям дочери. Кажется, вот так и влюбляются в того, в кого бы не следовало. Находят в хищниках человечное, а потом сильно обжигаются.
На улице Ириска сразу заметила машину Миши.
— Я подарила цветы волку, — сообщила она, когда мужчина вышел нам навстречу.
— Молодец, — похвалил он, вопросительно на меня взглянув.
— Три поросенка, — я пояснила восторги дочери.
— Это многое объясняет, — хмыкнул он, помогая нам сесть. — Какие планы на выходные? — спросил, заводя мотор и трогаясь с места.
— Ничего особенного, обещали погостить у брата. А у тебя?
— Да тоже ничего серьезного.
— М-м-м. Если хочешь, поехали с нами, — предложила я.
Я искренне переживала, что после нашего с Мишей разговора все изменится. Боялась. Было трудно признаться, словно я тогда сделала что-то очень плохое. Но я лишь поверила. Поверила человеку, которого любила.
— Да! — Ириска закричала с заднего сиденья. — Приезжай, а то меня одну не пускают в бассейн.