В монастыре читали лишь Святое писание, на то ведь он и монастырь. А вот в замке она бы проводила часы не за молитвой, а за разговорами с Ульриком — хранителем королевской библиотеки и ее любым старым наставником. Он и привил ей любовь к древним манускриптам. В тех историях, что они с Ульриком читали, было много битв и приключений, а еще любви. Не к Создателю, как у монахинь, а любви мужчины к женщине. О, эти истории Агнету завораживали особенно!
Ей семнадцать, и она еще не испытала той самой любви, о которой пишут в книгах, но жаждала ее всем сердцем. Принцесса была уверена, что любовь — ярче солнца и глубже океана, — обязательно найдет ее. Придет к ней. Но вряд ли это случится в Варстене.
Она бы хотела полюбить кого-то так же сильно, как ее мать любила отца. При воспоминаниях о ней душу Агнеты кольнула боль. Образ покойной королевы Анники растревожил незаживающую рану.
Мать Агнеты умерла два года назад. Ее убили роды. И сейчас, стоя против ветра и вдыхая воздух, пропитанный солью, принцесса не могла удержаться от вопроса — что чувствовала мама, глядя на это самое море? Каким оно было для нее? Видела ли она его таким же темным и диким? Или с ней эти воды были приветливее?
Цвет волн теперь казался Агнете цветом горя, но она не могла оторвать взгляд от горизонта. На мгновение ей показалось, что она сможет там что-то увидеть. Корабль викингов или пиратов, может быть?
«Глупости», — подумала принцесса. Сюда не ходят корабли. А даже если бы и ходили, после недавнего шторма к берегу прибило бы разве что какие-нибудь обломки. Вокруг до сих пор разбросаны вырванные с корнем деревья, которые тянулись к воде мертвыми ветками, словно скрюченными пальцами.
Откуда Агнета могла знать, что это утро может стать самым необычным в ее жизни? Такие вещи невозможно предугадать. Всё, что у нее было — это безмолвное ожидание.
Она ждала, когда отец призовет ее домой. Или когда начнется очередная война между Свенландом и Данмарком. Или когда прозвенит колокол, знаменуя окончание ее личной молитвы и начало рабочего монастырского дня.
А еще, как ни странно, она ждала часов, которые проведет за ткачеством, прислушиваясь к стуку станков. Сначала принцессу жутко раздражало это монотонное занятие, но в последние дни она научилась находить в нем определенное утешение.