Прошло три года и вот, на тебе, словно удар под дых. Вроде живу, а вздохнуть не могу. Неужели любовь и правда живёт три года? Я только недавно закончила читать роман Бегбедера и словно в подтверждение его теории сегодняшняя измена.
Мы подъехали к дому. Сергей подал руку, но я проигнорировала её.
– Поль, ну хватит дуться, – начал он как только мы вошли в квартиру.
Разговаривать сейчас мне совсем не хотелось, но я продолжала стоять в коридоре и смотреть на него.
– Не собираюсь я на ней жениться. Так, небольшая интрижка. Я завтра же её уволю. Хочешь?
– Ты так говоришь об этом будто в туалет сходил, а ты подумал каково мне сейчас? Ты предал меня! – слезы, которые я так старалась сдержать, прорвались наружу.
– Ой, вот только не надо вот этих пафосных слов. Я предал. Тьфу. Блин. – Сергей расслабил галстук и противно передразнил меня. – Если хочешь начистоту, то ты сама виновата в этом. Посмотри на себя в зеркало. Сколько ты прибавила за последний год? Пять, десять килограмм?
– Но ты сам не разрешаешь мне ходить на фитнес.
– Я тебе велотренажер купил. Ты целый день дома. Кто тебе не даёт хотя бы час в день крутить педали? А?
– Я постоянно одна, – сейчас мне больше всего хотелось просто сесть и зарыдать в голос. Как в детстве, когда было больно и я могла заплакать не задумываясь, как это выглядит со стороны.
– Так заведи подруг.
– Каких…, – горло свело спазмом, от невыплаканных слез, от попытки сдержаться. Я больше ничего не могла сказать.
“О каких подругах он вообще говорит? Он ведь сам отвадил всех. Называл их алкашками и боялся их пагубного воздействия на меня, потому что каждый раз когда мы встречались, кто-нибудь приносил или бутылку вина или пива. Но мы никогда не напивались, это было больше для расслабления. У каждой были свои проблемы и никто не решался рассказать о них”.
Я повернулась к нему спиной и ушла в спальню, говорить с ним сейчас было абсолютно бесполезно, своей вины он не видел.
А мне надо было успокоиться, всё обдумать, пережить эту боль много-много раз прокручивая картинку в голове, чтобы больше не хотелось плакать, вспоминая тот момент в туалете. За ночь я успокоюсь, завтра позвоню маме и послушаю, что скажет она по этому поводу. И потом уже приму решение.
Но побыть в одиночестве Сергей мне не дал. Вместо того чтобы скромно расположиться на диване, он завалился спать в комнату, словно и не было ничего.