Карета тронулась, чем внесла дискомфорт в Машины ощущения. "Эх, люди, а мы на трамвай злимся, сиденья нам не те!" – Маша чертыхалась про себя,:" Не сиживали ваши зады на деревянных скамьях, скачущих по бездорожью…"
Эльза что-то говорила, махала руками, Маша вдруг перебила её:
– А где моя свита?
– Какая свита?
– Ну, раз я Принцесса, на свадьбу еду, где подруги невесты, ну эти, фрейлины. Багаж, кареты, кони?
– Ваша Светлость, вероятно вы так крепко спали! У вас нет других фрейлин, карет, коней. С вами только я и кучер Тилль.
– Я нищенка?
–У вас не богатое королевство. А ваша мать выдаёт вас замуж за богатого короля.
– Как это выдаёт? Я его и не видела. Или видела? – Маша вопросительно взглянула на Эльзу.
– Король Имре только с войны вернулся. Соседнее королевство прихватил.
– А я ему зачем?
– Известно зачем. Владениям его Величества наследник нужен. – терпеливо объясняла фрейлина.
– Ясно, – Маша откинулась на спинку сидения. Теперь каждая кочка отдавалась не только в пятую точку, но и в спину.
– Вернее, нет, не ясно. Почему именно я?
– Так ваше королевство ему в приданое за долги отходит. К тому же род у вас древний, это важно.
– Зашибись! – Маша приуныла,:
– Вдруг он злой, извращенец какой. Или толстый и старый!
– Говорят, молодой красавчик. Но характер лютый. Что ни по нём, голову с плеч.
" Ничего себе",– призадумалась невеста,:" получается, мамаша меня за долги отдаёт. Красотка!"
– Кстати, а где она?
– Кто?
– Моя мать.
– Неделей раньше уехала.
Маша озадаченно смотрела в окно. Интересное кино. Она едет в лапы к незнакомому мужику. Мир мужчин такой опасный, кто знает, что ожидать от незнакомца.
Она оторвала взгляд от окна, спросила:
– Эльза, как меня зовут?
У фрейлены округлились глаза.
– Беатрис де Болуартье. Вы совсем ничего не помните?
Маша помнила всё. С самой первой минуты того утра. Из той жизни.
НАШЕ ВРЕМЯ.
Маша хлопала рукой по прикроватной тумбочке. Не открывая глаз, пыталась нащупать телефон и отключить будильник.
Ей так хотелось сохранить, удержать послевкусие от бушевавшей стасти жаркого полнолуния. Её не отпускала расслабленная нежность, приятная усталость. Будильник, подлый друг рассвета, противно пикал, она нечаянно смахнула его, он грохнулся и продолжал настырно пикать всё громче.
Ей пришлось подняться. Наклонившись за ним, почувствовала, что в глазах потемнело и всё куда-то поплыло. Тошнота подкатила внезапно, Маша еле успела добежать до ванны.