В приемную заглядывает менеджер Маргарита, и я торопливо вытираю слезы.
– Наш у себя?
– Занят…
Остальные еще не знают об увольнении, только бухгалтера. У Риты ситуация тоже непростая: ипотека, двое детей и муж-алиментщик, у которого снега зимой не выпросишь. Но у нее надежный тыл в виде родителей, даже если потеряет квартиру, вернется к ним. Мне придется уйти жить в коробку от телевизора под мостом.
– Попозже загляну, – цокая каблуками, она уходит.
Ночной секретарь.
Лезу на сайт холдинга Романова. Такой вакансии нет, зато есть его фото.
Красивый холодный мужчина смотрит с экрана. Без улыбки, взгляд пронзительный и тяжелый. Пришпиливает, как булавка коллекционера бабочку. Лицо из острых углов, широкое, с четко выступающими желваками. Породистый мужик. И безжалостный. В этом я на практике убедилась, когда он Дениса размазал, как слизняка своим «мерседесом».
Понимаю, когда ночной секретарь нужен в круглосуточную фирму. Но зачем он генеральному? Речь не о секретарской работе, конечно. Мне придется под столом ползать.
– Я все равно пойду, – бормочу я. – Все равно попробую.
Романова я видела дважды.
Восемь месяцев назад, когда он пришел сделать нашему боссу предложение, от которого не отказываются. Хотел нас купить. В черном костюме, с черной кожаной папкой под мышкой. Холодный, как змей. С холеным лицом и ледяными глазами.
С немигающим взглядом сказал:
– Передайте, что Марк Романов здесь.
Не удивилась бы, увидев раздвоенный язык между губ.
Романов всегда действовал одинаково: присылал предложение, предлагая продать компанию по цене ниже рыночной. Если следовал отказ, холодно улыбался и уходил. Обычно в течение года-двух разорял фирму и приобретал за бесценок с такой же холодной улыбочкой. Считалось плохим признаком, если он проявил интерес к вашему бизнесу. Романов не терпел отказов. Он за них в блин раскатывал. Психологу обязательно бы нашлось что об этом сказать: комплексы, психологические травмы, то-сё. Но я бы на месте психолога не рискнула ничего говорить Романову о его комплексах.
Второй раз я увидела его сегодня утром.
Когда стало ясно, что фирма продана с молотка, и нас увольняют.
Денис скрывал это до последнего.
Утром поставил подписи и печати на документы, по которым все отходит Романову. Он приехал в девять утра, с отборной охраной. Наш охранник поглядывал на них с отчаянием: ему с такими не тягаться. Рейдерский захват проходил на пять с плюсом.