Я повернул голову в ту сторону, куда
ушла Мария и очень вовремя, один из приехавших схватил её под руку
и чуть ли не волоком тащил в сторону начальника. Девочка что-то
говорила ему, но тот её не слушал. Вот же идиот, да ты ещё жив
только потому, что она решила тебя не трогать!
— Стойте! — крикнул я ему и поднял
руку вверх, чтобы обратить на себя внимание. — Она со мной! Это мой
проводник!
— Вы что, боитесь заблудиться в
деревне на сто домов, Склифосовский? — с иронией в голосе спросил
меня тот самый начальник. Он встал на полпути между мной и тем, кто
тащил Марию за руку.
— Отпустите девочку немедленно, она
со мной! — твёрдо повторил я. — Я потом всё объясню, но она нужна
мне здесь и сейчас, она Видящая.
— Отпусти её, сержант, — сказал их
начальник и проводил взглядом девочку, которая сразу побежала ко
мне, как к родному. — Под вашу ответственность, Александр Петрович.
Негоже малого ребёнка эксплуатировать в час ночи, дети спать
должны.
— А я не простой ребёнок, я Видящая!
— выкрикнула Мария, правдоподобно изображая обиженную шестилетнюю
девочку. На какое-то мгновение даже я поверил. — Я помогаю дяденьке
больных искать!
— Ладно, помогай, — хмыкнул офицер.
— Только не кричи так и одна больше не ходи, ночь на дворе, вдруг
собаки покусают или обидит кто.
— Нет здесь больше собак, господин
офицер, — бросил я, мы с Марией развернулись и пошли дальше по
улице.
Нас быстро нагнали Юдин и Сальников,
потом присоединился Панкратов. Я объяснил им суть дела, поделился
умозаключениями, и мы принялись обходить все дома по новому кругу.
Теоретически, Марию можно было отправить домой к родителям. Тем
более, что помощь её теперь особо не нужна. Но, это если бы она
была просто ребёнком, а так — хренушки. Ей тоже было интересно, что
происходит и уходить она не собиралась.
Достаточно много пациентов снова
находились в тяжёлом состоянии и были покрыты язвами с ног до
головы. Им сразу без лишних разговоров ставили капельницы. Без
применения магии тоже не обходилось, чтобы хоть немного улучшить их
состояние мы делились с ними магической энергии. Когда мы с Марией
в очередном доме оставались одни, она снова использовала меня, как
подзарядку. Я каждый раз хотел напроситься посмотреть, как именно
она воздействует на пациента, но каждый раз себя одёргивал.
Любопытство — это хорошо, это двигатель прогресса и развития, но
немного не те обстоятельства, надо торопиться. А пока она
подлечивала очередную жертву необычной чумы, я копил энергию, чтобы
отдавать её снова и снова.