Девочка молча вышла из комнаты, я
поспешил за ней. Дядя Коля нашёлся на лежанке на печи. Он лежал с
закрытыми глазами. Я проверил пульс на сонной артерии, слабый, но
есть.
— Положи свою руку рядом с моей, но
ничего не делай, — строго сказала девочка. — Когда он очнётся, я
руку уберу, а ты оставишь, будто это ты лечил.
— В прошлый раз был просчёт? —
улыбнулся я.
— Со всеми бывает, — буркнула она. —
Теперь ты будешь изображать, что лечишь, а я просто рядом стою.
— Как скажете, сударыня, — хмыкнул
я.
Она положила маленькую ладошку
мужчине на область грудины, я положил свою рядом. Моя рука по
сравнению с её казалась огромной. Но оказалась гораздо менее
полезной, чем маленькая ручка шестилетней девочки. Я только одну
пациентку привёл в чувства, но до конца вылечить так и не смог, не
осилил. Мне до уровня Марии ещё расти и расти.
Через минуту щёки дяди Коли
порозовели, он задышал глубже, сердце под моей рукой забилось
ровнее и чётче, он открыл глаза. За мгновение до этого Мария убрала
свою ручку и теперь склонившись над пациентом стоял только я.
Мужчина поморгал, пытаясь понять, что происходит, потом с испугом
посмотрел на меня.
— Вы кто? — спросил он.
— Я лекарь из Санкт-Петербурга, —
ответил я, убирая теперь и свою руку. — Приехал вам помочь. Как вы
себя сейчас чувствуете?
— Есть небольшая слабость, но встать
скорее всего смогу.
Он с моей помощью сел на кровати и
посмотрел в сторону дверного проёма.
— Шурочка, ты в порядке? —
взволнованно спросил мужчина.
Я обернулся, в дверях стояла только
что спасённая женщина, её глаза наполнились слезами, но это были
слёзы счастья.
— Коленька! — воскликнула она и
бросилась к нему.
Мужчина успел встать, и они
заключили друг друга в объятия.
— Пойдём дальше, здесь всё, —
сказала Мария настолько обыденным голосом, словно мы не
человеческие жизни спасали, а собирали колорадских жуков с
картошки.
Я кивнул респиратором хозяевам и
пошёл вслед за моей проводницей. Мы вышли со двора и закрыли
калитку. Девочка резко остановилась и обернулась ко мне, указав на
скамейку у забора.
— Садись и дай мне два пальца, —
безапелляционным тоном сказала она.
Я без капли сожаления поделился с
ней энергией и сразу закрыл глаза, погружаясь в глубокую медитацию.
Ведь именно для этого она меня усадила, заботится о своей
батарейке. Пока медитировал, думал о своих коллегах. Как они там,
интересно? Что успели сделать? Не перестарался ли кто? Ну я именно
поэтому и послал их по двое, чтобы смотрели друг за другом. И где в
конце концов подмога из Питера? Или они решили, что мы сами со всем
справимся?