– Кафе? Да. Похоже на то, – кивнул он и углубился в чтение меню.
Дальнейший ужин прошел в тягуче-гнетущем молчании. И вот хотела бы я просто поесть, отключив в себе способность мыслить… но не получалось.
В прошлом мы нечасто ходили с Кириллом в кафе. Чаще гуляли или сидели в более доступных бедным студентам местах.
Летом мы ходили в парк, зимой болтали в библиотеке... На бесполезные понты, которыми любили хвастаться однокурсницы, было банально жаль денег. Заработанное с большей охотой мы тратили на эмоции, а не на еду.
Так что сейчас по всем признакам я не должна была, сидя напротив Кирилла, вспоминать прошлое. Вот только все равно сидела и вспоминала.
И аллеи с цветущими деревьями, и прогулки под тусклыми фонарями, и ощущение счастья, которое, казалось, никогда не кончится.
Не знаю, о чем думал Кирилл, накалывая на вилку очередной кусок мяса, но даже если ненужные воспоминания посещали и его, внешне он этого не показывал.
– И все же, зачем ты решил мне помочь? – прямо спросила я, когда ужин подошел к концу.
– Вариант с моим коварством перестал тебя устраивать? – насмешливо поднял бровь Кирилл, отставляя чашку.
Я пожала плечами, предлагая ему самому ответить на этот вопрос. Понятно же, что до этого он сказал то, что я хочу услышать. Но теперь мне нужна была «новая» правда. Доказательство того, что бывший не воспылал ко мне чувствами, которые не нужны были ни мне, ни ему. А то слишком уж добреньким он стал. Да еще на фоне того, что чуть не случилось в лифте...
– Считай, что это мои извинения за доставленный дискомфорт. Как я уже сказал на приеме – я действительно не знал, насколько тебе важна была новая должность. Подумал, что ты злишься из-за прошлого, – отозвался он уже без какой-либо насмешки. – Но на то, что я благородно уволюсь, ты можешь не рассчитывать.
Какая жалость. А я уже губу раскатала.
– То есть, максимум на что тебя хватает – это пару часов посидеть над моим отчетом? – уточнила я, не скрывая сарказма.
– Именно, – кивнул он, а я подавила приступ досады.
Вроде и хорошо, если Кирилл говорит правду и повторения того, что было в лифте не предвидится, но все же...
Как же он меня злит!
– Тогда поехали, – отставила я свою чашку, начиная подниматься. – Нужно использовать твои благородные намерения по полной, пока ты не передумал.