— Извини, — бормочу, — не знаю, что на меня нашло.
— Тебе не за что извиняться. Мне все понравилось, — парень учащенно дышит, его глаза блестят.
«А мне не понравилось. Совсем. Меня чуть не стошнило». Но такого я никогда не скажу. Саймон этого не заслуживает.
И не заслуживает того, чтобы я вытирала ладонью мокрый от его слюны рот. Хотя очень хочется.
Теперь мне ужасно стыдно. Я просто хотела, чтобы увидел тот, другой. Топольский. Чтобы понял — у меня без него все отлично.
Только он не смотрит. Украдкой выглядываю из-за плеча Саймона — он с остервенением лупит ногой по мячу. Даже не смотрит в мою сторону.
— Побежали, — тяну парня за локоть, — мне еще на завтра презентацию готовить.
Он гладит мою руку, но я уже вырываюсь вперед. Саймон бежит рядом, а мне так обидно, что слезы закипают.
Это теперь так с каждым парнем будет? Я всех буду сравнивать с Никитой?
С ним все было по-другому. Другие губы — не мягкие и мокрые, а сухие и горячие. Сминающие и обжигающие. И поцелуи другие. Глубокие, выбивающие воздух. Дразнящие. От которых слабеют ноги и мутнеет сознание.
Почему я все время о нем вспоминаю, как только рядом кто-то появляется?
Я до сих пор девственница, за все это время мне не понравился ни один парень. Я ни с кем не встречалась, даже ни с кем больше не целовалась. И причина везде одна.
Они все — не Никита.
Но ведь ему это не нужно, ему все равно. Тогда почему я до сих пор отказываю всем, кому нравлюсь?
Ускоряюсь, встречный ветерок высушивает выступившую на глазах влагу. Пробегаем два круга и останавливаемся восстановить дыхание. Преодолевая неловкость, поднимаю глаза. Мы друзья, я не перестану общаться с Саймоном из-за одного глупого поцелуя.
— Это правда, что баллы можно получать не только за отработки? — спрашиваю у парня. — Ты что-нибудь об этом слышал?
Мне очень хочется, чтобы Саймон опроверг слова Оливки, но он лишь поджимает губы.
— Откуда ты знаешь?
— Нора, — говорю вместо ответа, глядя в упор, — она в этом участвует?
— Мари, — Саймон берет меня за руку, — давай ты не будешь в это лезть?
— То есть, я не ошиблась, ты в курсе, — тяну руку, но он не отпускает. А ладони у него тоже мягкие, как и губы.
Почему так? Хочется дать самой себе пинка. Он приятный парень, это у меня проблемы. Большие, прямо огромные.
— Просто слышал, как и все, — Саймон не спускает с меня внимательного взгляда, а мне становится не по себе.