— Там, где я училась, тоже такое было, Оль. Это называлось Игрой. На игроков делали ставки, учредители выигрывали огромные суммы. Игрок тоже зарабатывал. Только там было более лайтово, чем здесь. И ни владельцы, ни учителя лицея не знали об Игре.
— Правда? — глаза подруги расширяются от удивления. — Ты никогда не рассказывала.
— Не успела, — делано пожимаю плечами.
— Но ты же знала? — не отстает она. — Ты тоже делала ставки?
— Нет, Оля, но у нас все студенты знали об Игре, — уверенно лгу, не хочу признаваться, что была игроком. Потому что слишком близко я подобралась к разгадке. Но пока не хочу, чтобы она тоже догадалась.
— Ты думаешь, здесь тоже идет такая же Игра?
— Не обязательно, просто что-то похоже. Думаю, здесь тоже есть тотализатор, и на ту же Нору сделаны ставки. К примеру, насколько ее хватит. Скажи, разве Коннору так важно кого-то трахать за деньги? Здесь полно желающих трахаться с ним бесплатно. Но ему нужно подчинение.
— Больной ублюдок, — плюется Оливия, а я отвожу глаза.
Я обманываю ее не потому, что не доверяю. Мне нужно самой убедиться, я должна проверить свою догадку.
Браслет с буквой «G» на руке Норы Миллс. Конечно, это может быть имя ее парня. А может быть первая буква слова «Game». Игра.
Я уверена, что руководство университета здесь ни при чем, точно как ни при чем были Волынские. И не потому, что они закрывают глаза на то, что происходит в стенах университета. Готова спорить на что угодно — все началось относительно недавно.
С тех пор, как у футбольной команды университета появился новый капитан.
7. Глава 7
Маша
Всю следующую лекцию я только об этом и думаю.
Неужели я права, и Ник притащил сюда Игру?
Наш студенческий городок находится за городом, учебные корпуса, общежитие, кафе, спортивные площадки — все расположено на одной закрытой территории. Когда я впервые попала в университет, первое, что отметила — атмосфера.
Здесь нет никакого разделения на мажоров и аутов, как было в лицее, где мы учились с Топольским. Конечно, студенты, которым родители оплатили учебу, чувствуют себя свободнее, чем мы. Но нас никто не прессует.
Если бы в универе было хоть что-то, похожее на «сотку», я бы ни за что здесь не осталась.
Значит, моя догадка верна. И тот тайный студенческий клуб, о котором говорил Саймон — все те же игроки и учредители. В клубе делают ставки на участников и наблюдают за ними 24/7. Такое вот реалити-шоу.