Оно на удивление не сильно пострадало от взрыва, потому что меня накрыл собой Андрей. Мы с ним пострадали гораздо больше. Химчистка и небольшая переделка сделали платье еще лучше.
Портниха укоротила подол и сделала открытой спину, там разорвалось кружево, и мы решили его совсем убрать. Теперь я в нем дико себе нравлюсь.
Или может я просто до него доросла?
Смотрю на себя в большое зеркало в комнате, где девочки готовятся к дефиле.
Мы с Оливкой решили, что волосы мне надо распустить, шоколадный цвет красиво контрастирует с белым, отчего кожа кажется матовой. И главное, не нужны ни линзы, ни очки.
Сейчас меня затапливает чувство признательности и благодарности к маме и... Шведову. Он сделал все, чтобы я могла видеть.
Пока все выходят в зал, делаю селфи и отправляю маме, Андрею и Сергею Дементьевичу. Ответные смайлики ждать некогда, прячу телефон в сумку и бегу на сцену.
Все участницы кастинга выстраиваются на сцене, обвожу взглядом зал.
Первый, кто бросается в глаза — Коннор. Он смотрит на меня не привычно липким и раздевающим взглядом, а другим. Тяжелым, неприятным. Мне под этим взглядом неуютно, и я ищу Саймона, но натыкаюсь на другой, не менее мрачный и тяжелый.
Топольский стоит в проходе с правой стороны, прислонившись к стене. Руки сунуты глубоко в карманы, Лии рядом не видно. Отворачиваюсь, чтобы не думал, будто я его выглядывала. Я ищу Саймона...
Внезапно глаза выхватывают движущийся по проходу слева силуэт, который кажется знакомым, и по спине стекает ледяная струйка. Ладони становятся потными, с трудом заставляю себя не вытереть их о платье.
Нет, не может быть. Мне просто показалось. Это совсем другой парень в инвалидном кресле. Я слишком много думаю в последнее время...
Но парень в инвалидном кресле въезжает в хорошо освещенный круг, тормозит у стены, и у меня дрожат колени. Я сейчас точно упаду.
Потому что парень, который сидит в коляске — Демон.
11. Глава 11
Маша
Объявляют мой выход, а я не могу себя заставить ступить на сцену. Как будто к ногам привязаны гири, и чтобы сделать шаг, нужно протащить эти гири по сцене. Или пронести их в руках.
— Заречная, что ты стоишь, иди! — шипят девчонки, а я некстати думаю, как у них смешно получается выговаривать мою фамилию.
Делаю шаг и будто проваливаюсь в пропасть. Приказываю себе смотреть только вперед, а саму магнитом тянет посмотреть то вправо, то влево. Никита так и стоит справа, привалившись к стене, только теперь его руки переплетены на груди.