На площади колыхалась толпа гадов. Вообще-то картина не сильно
отличалась от обычной. Тут всегда имелось столпотворение. Просто за
обычных гадов не давали опыта. А тут давали, да еще как. Товарищ
Толстов приготовился как сумел. Сбросил скорость, перешел на вторую
передачу от греха. переключился с соляры на ману и врезался в
толпу. Зомбики стояли просто плечом к плечу. Поезда они тут ждут,
что ли? Не к месту подумал Водила и поправил респиратор. И
началось… Шнеки выли от запредельной нагрузки. Ножи подсекали гадов
на уровне колен и те снопами перезрелой пшеницы валились в роторы.
Из выбрасывателя летела сплошная черная струя, заливая окрестных
монстров. Счетчик звякал словно заведенный. Вонь пробивала даже в
закрытую кабину и сквозь респиратор.
А потом, вдруг, площадь кончилась и толпа зомби тоже. Дорога
очистилась, пошла вниз, нырнула в тоннель. Водила притер машину у
обочины. Дрожащими руками свернул пробку у бутылки минералки,
сдернул респиратор на шею и припал к горлышку. Вода гулко вливалась
в глотку, а он все никак не мог напиться. После оторвался все же,
утерся рукавом, прыгающими пальцами вытянул сигарету из пачки,
сломал ее ненароком, бросил на пол. Потом все же закурил, глядя в
лобовое стекло. Горький дым прочистил мозги и успокоил нервы.
Докурил, затушил окурок о подошву кирзача и пристроил его на
приборную панель. Хотелось хоть как-то приглушить вонь. Впрочем и
ехать осталось всего-ничего. До набережной и направо. А там по
прямой до моста, пересечь Яузу и вот она цель, та самая, знаменитая
высотка.
Он подъехал прямо к главному входу. Запарковался у самой стены.
Осмотрелся внимательно и вылез наружу, баюкая в руке свой верный
разводной ключ. Поблизости никого не было, так что Водила запер
хозяйственно дверцу машины и протопал к высоченным остекленным
дверям. Заперто, констатировал он. Впрочем, что ему какой-то замок
с его-то нынешним сороковым уровнем. Петр Иванович тряхнул дверь
посильнее и с удовлетворением услышал, как в замке что-то
хрустнуло. Он толкнул створку и ступил в прохладный тамбур. Вторые
двери заперты не были и товарищ Толстов беспрепятственно ступил в
огромный вестибюль. Огляделся хозяйственно, хмыкнул. Впереди,
вдалеке просматривались двери лифтов, слева треснутой витриной
смотрел магазинчик неясной торговой принадлежности. Зато справа
обнаружилось застекленное окошко консьержа. Туда-то новый хозяин и
направился.