Через пару часов жаркого секса Эля почти не реагировала на реальность. Да, повинуясь своему альфе, она всё также заводилась от ласк и стонала, по-прежнему выгибалась в его руках, хоть и легонько хныкала от переизбытка ощущений, но осознания в распахнутых глазах не было. Теперь можно.
Добившись ласками очередного витка возбуждения, Рус приподнялся над девушкой и одной рукой резко перевернул на живот, потом встал на колени и потянул за собой покорное тело, поднимая бёдра и одновременно лаская, периодически целуя шею.
Как бы ни противна была мысль о причинении настоящей боли своей паре, но без этого, к сожалению, не обойтись. Да и испугает же наверняка, несмотря на общую затраханность. Но чем быстрее он окончательно запустит процесс мутации, тем легче его перенесёт Эля. Да и слишком сильной боли начинающее мутировать тело испытывать не должно. По крайней мере, именно так учили молодых альф на уроках, посвящённых непробуждённым самкам. Пусть и редко они встречаются, но вдруг — столкнёшься случайно со своим счастьем, а что с ним дальше делать, чтобы рядом оставить, знать не будешь.
Подводя выгибающуюся в его руках девушку к грани удовольствия, Рустам изводил желанное тело медленной сладкой пыткой — наслаждением. Когда стоны малышки стали каждым звуком отзываться в ноющем члене, мужчина вошёл в жаждущее, влажное тепло, но толчки его, как и ласки, были медленными и тягучими. Эля уже совсем не осознавала себя: поставленная на четыре конечности, периодически пытающаяся заставить любовника двигаться резче и сильнее, девушка непрерывно стонала и всхлипывала. Она уже несколько раз вплотную подходила к порогу, но Рус в тот же момент замедлялся, или вообще замирал, не давая получить законное удовлетворение.
Распрямив девушку, прижал к своей груди, склонился к уху, не прекращая медленных размеренных толчков, и задал самый главный на сегодня вопрос, катализатор всего последующего процесса. Он уже довёл любовницу до того предела, когда она согласится на что угодно, даст положительный ответ на любой вопрос, лишь бы прекратить наконец изматывающее болезненное удовольствие. Тонкий момент, и неимоверно важный.
— Ты станешь моей? Навсегда?
На последнем слове бёдра резко подались вперёд, и Эля выдохнула вместе со вскриком:
— Да хоть до скончания веков! Только не останавливайся больше, Русяааа, пожааалуйстааа…